Глиняные годы   ::   Силецкий Александр

- Пусть так, - устало пробормотал Шекспир. - Пусть так... Зачем ты здесь?

- О, Уильям! - засмеялся Марло. - Ты - как младенец. Лепечешь, сам не зная что. Я пришел за тобой! Я ведь знал, что ты - здесь, в двадцатом, жалкий беглец, и явился следом. По-моему, имя Кристофер Марло еще кое-что значит для тебя. Так кому, дружище, как не мне... Вставай же! Нам пора.

- Нет, не могу. Я болен. Сил почти что не осталось.

- Глупости! В  э т о й  пьесе ты встанешь и пойдешь за мной. Да мне ли объяснять?! Сам все прекрасно понимаешь. Сейчас ты - простой актер и не смеешь своевольничать в середине спектакля. Иначе пьеса оборвется, и зрители тебя освищут. Но ты ведь ждешь аплодисментов...

- Все мы ждем их, Кристофер. Только, по глупости своей, обычно раньше времени... И тогда считаем себя неудачниками, изгоями, не подозревая, что нужно было - лишь немного подождать.

- Вот-вот, Уильям. Но теперь - пора. Пусть там, на родине, тебе окажется несладко. Но это - твой дом, твое время. И мое - тоже. Только там мы сможем писать - задыхаясь, страдая, порою не веря, однако - из последних сил, и соперничать, как подобает благородным художникам.

- Ты все еще надеешься взять надо мною верх?

- А как же! Слово - наше оружие. Одна у него слабость - оно пригодно лишь в честном бою. Ты же творец, Уильям! И не мне объяснять, как добывать победу.

Шекспир с тяжелым вздохом медленно сел на кровати.

- В честном бою... На равных... Ах, Кристофер! Ты-то свое уже прожил... Я признался врачу, что твоя роль выйдет жалкой.