JК
Голубая кровь :: Угрюмова Виктория
Страница: 346 из 416Что если мне нужен уже не Руф, а только память о нем? Память, в которой он будет таким, каким я желаю его помнить… Как быстро я заменила живого человека бесплотной и безгласной тенью… Руф оказался по другую сторону крепостной стены.
Знаешь, что служит ему шлемом? Череп, такой, как на твоем кольце; такой, как тот, что хранится в храме Суфадонексы, — голова чудовища с огромными глазами, с шипами и выростами. Он облачен в панцирь и вооружен клинком, которого никто и никогда из людей еще не видел. Он не просто чужой, отец. Он — воин чужой армии. Враг.
Руф Кайнен, самый великий воин Каина, пришел в свой дом как посланник нашего жесточайшего врага. Он за них и, значит, против нас.
И я будто бы заново переживаю день его смерти. Он погиб еще раз, но теперь унес с собой не только наше с ним общее будущее, но и ту любовь, что хоть и мучила, но освещала мне путь и давала силы жить дальше…
Аддон обнял ее, стал гладить по плечам, пытаясь унять дрожь хрупкого тела. Уна сотрясалась от рыданий.
— Странные доспехи, длинный меч, жуткий шлем с черными блестящими глазами. Эти глаза выпивают душу. Я подумала… я подумала, отец, что смогла бы убить его такого, окажись мы друг против друга на поле боя. Что со мной?
— Тебе суждено, девочка, вынести чудовищную пытку — сделать окончательный выбор, — мягко сказал Каббад. — Никто не виноват, что так случилось, и нет страшнее этого приговора.
Случилось.
Произошло.
Ни боги, ни Судьба, ни люди не в силах изменить того, что было. А значит, наше будущее уже состоялось, ведь каждый его миг зависит от прошлых и настоящих поступков.
Знаешь, что служит ему шлемом? Череп, такой, как на твоем кольце; такой, как тот, что хранится в храме Суфадонексы, — голова чудовища с огромными глазами, с шипами и выростами. Он облачен в панцирь и вооружен клинком, которого никто и никогда из людей еще не видел. Он не просто чужой, отец. Он — воин чужой армии. Враг.
Руф Кайнен, самый великий воин Каина, пришел в свой дом как посланник нашего жесточайшего врага. Он за них и, значит, против нас.
И я будто бы заново переживаю день его смерти. Он погиб еще раз, но теперь унес с собой не только наше с ним общее будущее, но и ту любовь, что хоть и мучила, но освещала мне путь и давала силы жить дальше…
Аддон обнял ее, стал гладить по плечам, пытаясь унять дрожь хрупкого тела. Уна сотрясалась от рыданий.
— Странные доспехи, длинный меч, жуткий шлем с черными блестящими глазами. Эти глаза выпивают душу. Я подумала… я подумала, отец, что смогла бы убить его такого, окажись мы друг против друга на поле боя. Что со мной?
— Тебе суждено, девочка, вынести чудовищную пытку — сделать окончательный выбор, — мягко сказал Каббад. — Никто не виноват, что так случилось, и нет страшнее этого приговора.
Случилось.
Произошло.
Ни боги, ни Судьба, ни люди не в силах изменить того, что было. А значит, наше будущее уже состоялось, ведь каждый его миг зависит от прошлых и настоящих поступков.