Горец (4)   ::   Макнамара Кристофер Лоуренс

И еще кое-что необычное заметила Катрин за Конаном. А он, в свою очередь - за ней заметил.

Заметив же - понял, что неспроста свела их Судьба...

Раны Катрин заживали неодинаково. На правом запястье - столь глубоко вошел гвоздь, что Конан, спеша отделить Катрин от жертвенного камня, протащил шляпку гвоздя сквозь руку насквозь.

И уродливый черный крест остался на правой руке вместо маленькой круглой дырочки.

Черный - потому что нечем было унять хлещущую из раны кровь. И пришлось присыпать ее золой от сгоревшей ветки.

Той самой ветки...

Впрочем, не только этот шрам - но и остальные три (даже - четыре, считая ожог на животе) должны были остаться на всю жизнь.

И все они были припорошены черным.

Именно поэтому Конан теперь в изумлении смотрел на руки Катрин Мак-Коннехи. Ведь никогда у смертных не бывало чего-либо подобного феномену Первой Раны!

Но можно ли назвать смертным того, кто ни на год не состарился за прошедшие десятилетия?

Можно.

Как умел Конан чувствовать свою Силу - так и чужую мог распознать он.

И не только Силу... Ауру "Долгой Жизни", определяющую бессмертие, он тоже определял безошибочно.

Здесь - не было этой ауры. Наверняка не было! А вот Сила...

Силы, как таковой, не было тоже. Было, однако, что-то похожее.

И вспомнил Конан, как ступал он по тропинке, поросшей травой и цветами. Вспомнил живую изгородь, плющ, прикрывающий дом со старательностью разумного существа, и необычно смышленую овчарку.