Канатные плясуны   ::   Костин Андрей

В гостинице получилось бы дороже, если на каждого по номеру, - почему-то смущенно пояснил он.

- И пусть забирают отсюда попугайчика! - вдруг взъерепенилась Джессика. - Раз помещение наше, я не позволю всякому там обзываться! Неизвестно, что он про меня скажет!

* * *

Тихо, словно зал был полон и уже начался спектакль, они прошли по проходу и уселись в плюшевые кресла первого ряда. Тем временем Дима включил прожектор-пистолет, и его направленный луч высветил круг на темной сцене.

- Я боюсь, - тихо прошептала Джессика.

- Мне тоже стало страшно, - признался Семен.

- "ОСЕНЬ", - провозгласил Дима, появляясь в свете прожектора. Исполняется впервые.

И начал:

- Подожди, не исчезай, - протянул руку, словно дотронулся до плеча невидимой собеседницы, - Ты придешь снова? Ты придешь? - настойчиво повторил он.

Сел на расшатанный стул и сжал ладонями голову.

- Не надо, милый, не из-за чего, - ответил он сам себе изменившимся голосом.

- Я боюсь, когда ты уходишь.

- Почему?

- Это осень, - сказал он. - Последняя осень.

- Будут еще.

- Не знаю.

- Будут, будут, - успокоил он сам себя, как ребенка.

- Я устал.

- Не надо. Не из-за чего.

- Ты дрянь, - выругался он. - Все время норовишь улизнуть...

"Тут она погладила его по небритой щеке," - сообщил Дима зрителям.

- Желтые листья уже упали, - с обидой отметил он. - Скоро они сгниют, добавил мстительно.

Она отдернула занавеси.

- Скоро рассвет. Ты мне не нравишься такой.