Канатные плясуны   ::   Костин Андрей

- Какая женщина?

- Про которую ты пишешь.

- Это - литературный образ, - отрезал Дима.

- Так я и поверила, - почему-то сварливым голосом произнесла она. Просто ты не можешь ей простить...

- Тс-с, - прошипел Семен. - От него жена ушла полгода назад...

- И правильно, что ушла, - громко сообщила Джессика. - Он, небось, все свои рассказы писал... Нет, я что хочу сказать: не знаю, может, какой-нибудь Толстой и лучше пишет...

- Толстой уже умер, - напомнил Ренат. - И один, и другой.

- Я что, дура по-твоему, сама не знаю? Вон афиша висит:

"Л. Толстой. "Живой труп". И год указан - прошедший.

- Ладно, спектакль окончен, - Ренат попытался выбраться из кресла, которое явно не подходило ему по размеру.

- Вот уж нет! - заупрямилась Джессика. - Никто не просил вашего приятеля лезть на сцену. Но раз он там, пусть "откатит" - за что его жена бросила?

- Дочка, - запричитал Семен, - тебе-то какая разница?

- Он, наверное, думает, что сам - по понятиям живет, а я - блядь. А жена-то, жена его все-таки бросила, - напомнила она мстительно.

- Она ушла к другому, - пояснил Дима и сел по-турецки прямо на пыльный пол сцены.

- У другого, что, - Джессика вела себя непонятно агрессивно, - денег больше было?

- Она ушла от меня к Трупину, - безразлично сообщил Дима.

* * *

В наступившей тишине было слышно, как поет невесть откуда взявшийся сверчок.