JК
Ярость рвет цепи :: Романовский Александр
Страница: 307 из 380 — В этом случае возможны варианты: ты либо образумишься и возьмешься за дело, либо, напротив, навсегда распрощаешься с рассудком… Последнее, впрочем, равносильно тому, что ты просто физически не выдержишь всех испытаний. Превратишься в растение, и нам придется тебя “отключить”, потому как я не вижу смысла заниматься садоводством из чистого любопытства… Либо ты будешь работать и приносить доход, либо тебя дешевле будет пристрелить. — Хэнк говорил так небрежно, словно повторял это каждое утро. — Заруби себе это на мохнатом носу…
Курт кивнул. Словам безволосого можно было верить — в его голосе не прозвучало ни одной фальшивой ноты. Он говорил то, что думал, и от этого к душе Курта как будто подвесили еще пару гирь.
Топор и Нож вышли из подвала. Оба были с пустыми руками.
Оглянувшись, Таран одобрительно кивнул:
— Отлично. Твоя экскурсия закончена. Прошу в апартаменты — завтра тебе предстоит долгий, трудный день… — Хэнк задумчиво прикоснулся к подбородку. — Хотя кто тебя знает?
Бородачи проводили Курта взглядами, в которых не было даже намека на дружелюбие. Никто из них, судя по всему, не мог понять, отчего хозяин так носится с этим наглым волчонком (а если и понимал, то не признался бы в этом и себе самому).
Курт не мог не признать, что Таран избрал верную тактику — разделяй и властвуй. Он волк, а остальные гладиаторы — люди. Ни у одного из них волк не найдет понимания, а значит, и ни поддержки, ни товарищеской помощи. Ему не останется ничего иного, кроме как обратить все свое внимание, все чувства и надежды на одну-единственную фигуру, вместо глаз у которой горел обсидиан.
Курт кивнул. Словам безволосого можно было верить — в его голосе не прозвучало ни одной фальшивой ноты. Он говорил то, что думал, и от этого к душе Курта как будто подвесили еще пару гирь.
Топор и Нож вышли из подвала. Оба были с пустыми руками.
Оглянувшись, Таран одобрительно кивнул:
— Отлично. Твоя экскурсия закончена. Прошу в апартаменты — завтра тебе предстоит долгий, трудный день… — Хэнк задумчиво прикоснулся к подбородку. — Хотя кто тебя знает?
Бородачи проводили Курта взглядами, в которых не было даже намека на дружелюбие. Никто из них, судя по всему, не мог понять, отчего хозяин так носится с этим наглым волчонком (а если и понимал, то не признался бы в этом и себе самому).
Курт не мог не признать, что Таран избрал верную тактику — разделяй и властвуй. Он волк, а остальные гладиаторы — люди. Ни у одного из них волк не найдет понимания, а значит, и ни поддержки, ни товарищеской помощи. Ему не останется ничего иного, кроме как обратить все свое внимание, все чувства и надежды на одну-единственную фигуру, вместо глаз у которой горел обсидиан.