Эффект Лазаря   ::   Рэнсом Билл

Гэллоу и впрямь желал иметь у себя на службе пленного историка – а возможно, желал и большего. Он жаждал войти в историю на своих условиях. Он сам желал стать историей. Гэллоу дал это ясно понять, когда изучал Теджа – «лучшего островитянского историка».

Тедж понимал, каким видит его Гэллоу – молодым и лишенным практического опыта. Тем, кого можно сформировать. Опять же ужасающая притягательность его призыва…

–  Мы – настоящие люди, – говорил Гэллоу.

Черта за чертой, он сравнивал облик Теджа с нормой .

– Вы – один из нас, – заключил он. – Вы не муть.

Один из нас . Эти слова обладали властью… особенно над островитянином… и особенно если заговор Гэллоу преуспеет.

«Но я писатель», напомнил себе Тедж. «А не романтический персонаж приключенческой книги». История научила его тому, как опасно для писателя путать себя со своими героями… или для историка – с теми, о ком он пишет.

Субмарина дернулась, и Тедж понял, что кто-то хлопнул крышкой верхнего люка.

– Ты уверен, что смог бы управлять субмариной? – спросил Гэллоу.

– Конечно. Предназначение приборов очевидно.

– Да неужто?

– Я наблюдал за вами. На островитянских субмаринах есть похожие приборы. И у меня рейтинг мастера, Гэллоу.

– ДжиЛаар, пожалуйста, – поправил Гэллоу. Он отстегнулся от рулевого кресла, встал и отошел в сторону. – Мы ведь товарищи, Кей. К товарищам обращаются по имени.

Повинуясь жесту Гэллоу, Тедж занял сидение и осмотрел панель управления.