Кентурион   ::   Большаков Валерий

Длинный как жердь египтянин с несоразмерно большими кулаками, орал Гефестаю в лицо:

– Прочь, раскормленное отродье Сетха! Какая очередь, выкидыш гиены?! Я – Иути, и всякая очередь начинается с меня!

– Начиналась! – вмешался Сергий, и протянул повару, зашуганному пареньку со слезой в глазах, свою чашку. – Что у нас сегодня на завтрак?

– Т-то же, ч-что и в-в-вчера… – выговорил пар-ниша. – Ч-чечевичная п-похлебка…

– Прочь! – прорычал Иути.

– Плесни мне! – сказал Сергий, протягивая чашку повару, и делая вид, что Иути – это песчаная блоха, замечать прыжки коей не в его правилах.

Длинный Иути растерялся даже. Видно, он был из тех, кто «держал зону», и теперь от него требовалось одно – доказать свое право на власть. Силой. Египтянин качнулся, и ударил Роксолана в лицо, растопырив пальцы – подлый прием уличной шпаны. Лобанов не стал уворачиваться. Перехватив руку, наносившую удар, он вывернул ее и сломал, одновременно совершая выпад правой в область печени. «Пробил» – Иути пожелтел, у него изо рта выплеснулась темная кровь.

– Р-разойдись! – заорал легионер.

Несколько надсмотрщиков заработали палками, расточая толпу. Подойдя к стонущему Иути, харкавшему вязкой кровью, римлянин брезгливо скривился. Пнув «пахана» по руке – египтянин завизжал, захлебываясь, – он убедился, что конечность сломана. Покачав головой – не работник! – легионер вытащил меч и проткнул Иути. Толпа безмолствовала.

Пинем с Маи ухватили «пахана» за тощие ноги с несоразмерно длинными стопами и уволокли прочь, пачкая плотную глину бурыми мазками.