Кесаревна Отрада между славой и смертью   ::   Лазарчук Андрей

Поскольку без простых людей чародей есть ничто,ровное пустое место. А чтобы люди пошли с ним, сделает жизнь здесь - невыносимой: - И никак иначе? Сарвил не ответил. Монах посмотрел на него. В розовато-синих сумерках лицо малого чародея казалось совсем темным, коричневым. Губы быстро-быстро шевелились, но не как при разговоре, а - будто умирающий от жажды человек ловит губами тонкую бегучую струйку воды: - Помочь? - монах подхватил его под локоть. - Отвести вас на койку? Сарвил с трудом кивнул. Когда спускались по трапу, монаху показалось, что запах тления усилился:

Прошло несколько дней, коротких и тягучих одновременно. Стих ветер, низкие истрепанные облака остановились, набрякли и полились на землю холодным, но все же не замерзающим на лету дождем. С деревьев падали зеленые, но умершие листья. Отрада к концу второго дня пришла в сознание, но была необыкновенно слаба, Алексей брал ее руку в свою и поражался: кисть была тряпичной. Знахарь, совсем перебравшийся в дом старосты, старался не допускать Алексея до больной, видя, как оба мучаются и, очевидно, понимая причину этой муки. Алексей ловил себя на том, что не может отойти от этого дома далеко, что ходит вокруг - и тогда наперекор себе находил дела где-то вдали. Так, он узнал, что в соседней деревне несколько месяцев назад, как раз накануне вторжения, умер внезапной смертью купец, везший Афанасию Виолету два воза петард, шутих и фейерверков - заказанных в преддверии свадьбы сестры акрита, красавицы Софии.