Кесаревна Отрада между славой и смертью   ::   Лазарчук Андрей

И еще одна стрела, кажется, виднелась из-под шеи. На всякий случай Алексей обошел птицу со спины, подальше от страшноватых когтистых ног. Коротко воткнул острие меча под гребенчатый затылок и тут же выдернул. Птица дернулась. Но кровь уже не ударила струей, а потекла не сразу и слабо. Тогда он рассек ремни упряжи, одну сумку снял, а вторую выдернул изпод мертвой твари. К той второй приторочены были короткие ножны. Очень богатые. Он пошарил вокруг глазами и увидел меч птичьего наездника - легкий, изогнутый, но в отличие от Аникита с заточкой по внутренней кривизне и не с острием, а с крючком на конце. Скорее огромная бритва, чем меч. Клинок из многослойной стали, видно по рисунку. Кроме клейма мастера: когтистая птичья лапа, - еще и письмена на непонятном языке. Травление, четыре длинных слова вдоль всего обушка. Рукоять же выполнена в виде стилизованной змеи, откинувшей голову для удара. Глазами змее служат два крупных граната. А может быть, и рубина, поскольку гранат редко оправляют в золото: - Хороша игрушка? - повернулся Алексей к Ярославу. И осекся. Ярослав смотрел на меч, как отрок на голую женщину. - Ты знаешь, чей это? - осторожно спросил он. Ярослав кивнул. Проглотил комок. Еще раз склонился, чтобы рассмотреть лучше. - Это меч мастериона Уэ Высокие Сени. Мастерион - что-то вроде императора этого народа, - пояснил он на случай, если Алексей не знает. Но Алексей, разумеется, знал. - Значит, там, у ручья, лежит сам Уэ, - сказал он и посмотрел на Ярослава. Тот кивнул.