JК
Книги Крови (Книга 4) :: Баркер Клайв
Страница: 215 из 232Прохожие, привыкшие ко всему в этот бесстрастный век, не слишком удивлялись, когда мимо них пробегал заляпанный кровью сатир. Некоторые показывали на него, полагая, что это какой-то актер, но большинство - вовсе не обращали внимания. Он свернул в путаницу боковых переулков, и ему не нужно было оглядываться, чтобы знать, что Исайя все еще преследует его.
Возможно, он набрел на уличный рынок случайно, но, что более вероятно, слабый ветерок донес до него смешанные запахи мяса и фруктов, запахи, в которых так приятно было купаться. Узкий пролет был весь заставлен прилавками, забит покупателями и продавцами. Он радостно углубился в толпу, терся о чьи-то бедра и ягодицы, и везде, куда ни кинь взгляд, была человечья плоть! Он и его прибор едва могли поверить в такую удачу.
Он услышал, как за его спиной закричал Исайя. Он ускорил шаги, направившись туда, где толпа людей была еще плотнее, где он мог затеряться в жаркой массе людей. Каждый контакт вызывал болезненный экстаз. Каждый оргазм - а они наступали один за другим, когда он проталкивался сквозь толпу, - был сухим спазмом боли. Болела его спина, болела мошонка, но что сейчас его тело - всего лишь постамент для одного-единственного монумента пениса. Голова - ничто, разум - ничто. Руки существовали лишь для того, чтобы притянуть к себе любовь; ноги - для того, чтобы нести требовательный член туда, где он мог найти удовлетворение. Он сам себе рисовался ходячей эрекцией - мир жаждал его. Плоть, камень, сталь - ему все равно, его влекло все.
Возможно, он набрел на уличный рынок случайно, но, что более вероятно, слабый ветерок донес до него смешанные запахи мяса и фруктов, запахи, в которых так приятно было купаться. Узкий пролет был весь заставлен прилавками, забит покупателями и продавцами. Он радостно углубился в толпу, терся о чьи-то бедра и ягодицы, и везде, куда ни кинь взгляд, была человечья плоть! Он и его прибор едва могли поверить в такую удачу.
Он услышал, как за его спиной закричал Исайя. Он ускорил шаги, направившись туда, где толпа людей была еще плотнее, где он мог затеряться в жаркой массе людей. Каждый контакт вызывал болезненный экстаз. Каждый оргазм - а они наступали один за другим, когда он проталкивался сквозь толпу, - был сухим спазмом боли. Болела его спина, болела мошонка, но что сейчас его тело - всего лишь постамент для одного-единственного монумента пениса. Голова - ничто, разум - ничто. Руки существовали лишь для того, чтобы притянуть к себе любовь; ноги - для того, чтобы нести требовательный член туда, где он мог найти удовлетворение. Он сам себе рисовался ходячей эрекцией - мир жаждал его. Плоть, камень, сталь - ему все равно, его влекло все.