Когда бьет восемь склянок   ::   Маклин Алистер

 — Дядюшка Артур сделал короткую паузу — может быть, для того, чтобы скрыть усмешку, а может, чтобы поточнее припомнить заключительную часть проповеди, которую я прочел ему сегодня вечером. — В этой игре нет промежуточных стадий. Убивай или будешь убит. Эти люди смертельно опасны, их не следует предупреждать... — Добрый, старый дядюшка Артур, он запомнил практически всю проповедь, слово в слово... Она посмотрела на него долгим взглядом, лицо ее было непроницаемо. Потом повернулась, посмотрела на меня и ушла из рубки.

— Вы теперь такой же плохой, как и я, — сказал я дядюшке Артуру. Она появилась снова ровно в полночь. И опять зажгла свет. Ее волосы были аккуратно уложены, лицо уже не казалось изможденным, а одета она была в одно из тех платьев, что так удачно скрывают излишнюю полноту. По тому, как она держала плечи, мне стадо ясно, что у нее болит спина. Она попыталась улыбнуться, но ответа не дождалась. Я сказал:

— Полчаса назад, огибая мыс Каррара, я чуть было не потерял маяк. Теперь я надеюсь, что мы движемся севернее Даб-Сгейра, но вполне возможно, мы врежемся прямо в середину острова. Здесь темно, как в угольной шахте глубиной в милю, туман сгущается, у меня небогатый опыт плавания в этих водах, и если у нас есть какая-нибудь надежда уцелеть, то она целиком зависит от остроты моего ночного зрения, которая так медленно возрастала за последний час. Да выключите вы этот чертов свет! — Простите. — Свет погас. — Я не подумала.

— И остальные огни тоже не зажигайте. Даже в вашей каюте. — Простите меня. — повторила она. — И за прошлое простите.

— За этим я и пришла. Чтобы сказать вам это.