Колесо Фортуны   ::   Дубов Николай Иванович

Бой лег, но уже не развалясь на боку в тени вербы, как прежде, а рядом с Федором Михайловичем в напряженной позе чуткого, ежесекундно готового вскочить сфинкса.

Мистер Ган с заметным облегчением перевел дыхание, обернулся к ребятам.

- Hello, boys! What are you... [Ребята! Что вы... (англ.)] Он внезапно замолчал и странно напряженным взглядом уставился на Юку. Улыбка еще растягивала его рот, но она поспешно гасла, губы сомкнулись в твердую скорбную линию, а он все смотрел и смотрел, словно силясь что-то вспомнить или сообразить. Под этим напряженным взглядом Юке стало не по себе, она оглянулась, как бы ища защиты.

- What's wrong? [Что случилось? (англ.)] - спросил Федор Михайлович.

- О! - спохватился мистер Ган. - I beg your pardon, - сказал он Юке и повернулся к Федору Михайловичу: - Evenythings all right. Never mind! Is the girl your daughter? [Простите, пожалуйста. Пустяки, не стоит говорить об этом.

Девочка ваша дочь? (англ.)]

- No, she isn't [Нет (англ.)].

- So, she isn't. If you don't mind. - Он достал свою коробочку с яркими леденцами и протянул ребятам. - Please have some [Прекрасно... Если вы ничего не имеете против... Берите, пожалуйста (англ.)]. Кон-фетта, да? Ландрин! Хорошо.

Брови Федора Михайловича приподнялись, но тотчас вернулись на свое место. Ребята, стесняясь, взяли по штучке. Стеснялись они не брать, а того, что их, как маленьких, угощали конфетами. Леденцы были кисленькие, с ментолом, и приятно холодили во рту.

- Давайте сядем, что ли, - сказал Федор Михайлович. - Take you pleace! [Садитесь! (англ.)]

Они сели как бы в кружок, так что американец и Федор Михайлович оказались друг против друга.

- Can I give him? [Могу ли я дать ему? (англ.