Колесо Фортуны   ::   Дубов Николай Иванович

Прежде, когда встречались они не часто, скрывать грешки такого рода было довольно легко. Однако уже и тогда, запропав однажды недели на три, он оправдывался так нескладно, что Екатерина, которая молча слушала и только, слегка прищурясь, смотрела на него, сказала:

- Есть такой руски пословиц: понравился кувшин за водой ходить - там ему будут шею ломать...

- Ну что ты, Катя! - засмеялся Григорий. - Совсем не так! "Повадился кувшин по воду ходить - там ему и голову сломить". Вот как говорить надо!

- Пословиц - не есть вашный. Вашный есть легкомыслии, который может приводить человека плохой конец.

Теперь ее глаза смотрели мимо Григория и не выражали ничего. Они отражали свет, а не то, что было где-то там, за радужной оболочкой глаз. И Григорий вдруг снова почувствовал скованность, как в первые дни знакомства его, армейского поручика, с ее высочеством великой княгиней.

Эпизод этот ушел в прошлое, его заслонили иные происшествия быстротекущих дней, но саднящая царапина воспоминаний нет-нет да и давала себя знать. Теперь, когда вся жизнь Григория была связана с двором и они расставались с императрицей лишь на считанные часы, надлежало быть много осторожнее.

Сияя от счастья и заливаясь слезами огорчения от внезапной и бог весть сколь долгой разлуки, вдовушка проводила его до ворот, и Орлов мимо церкви Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы зашагал к Фонтанке.

Путь предстоял немалый, и проделать его нужно было пешком, так как на улице не то что коляски - не было живой души.