Конан и дар Митры   ::   Мэнсон Майкл

Возможно, продолжал он свои раздумья, Калла и не являлась стигийкой; возможно, утверждая это, она лишь хотела придать себе вес в глазах команды и своих возлюбленных - стигийцы пользовались репутацией колдунов, чернокнижников и вообще людей опасных. Не исключалось, что она была стигийкой наполовину или на четверть, дочерью какой-нибудь рабыни, купленной в Офире, Шеме или Аргосе, либо отпрыском потомственной невольницы, которых хватало во всех крупных стигийских городах - и в Кеми, и в Луксуре, и в Птейоне.

Калла вновь замерла, потом с пронзительным вскриком еще сильнее обхватила плечи киммерийца. Приближалась кульминация, и ее багровые яростные волны раскачивали Конана вверх-вниз, лишая способности рассуждать. Голова вдруг стала пустой и гулкой, словно пещера с высоким куполообразным сводом; тело - легким, словно перышко, летящее по ветру. Сейчас ему казалось совсем неважным, кто такая Калла, откуда она, говорит ли правду или лжет, набивая себе цену. В этот миг наплывавшего экстаза значение имело совсем другое: пышущее жаром тело девушки, пьянящий аромат ее волос и кожи, ощущение влажных губ на щеке... Содрогнувшись, Конан резко выдохнул воздух и замер в блаженном забытьи.

Спустя некоторое время они лежали рядом, тесно прижавшись друг к другу. Хотя койка в капитанской каюте "Громовой Стрелы" была длинна и широка, все же ее скроили не по размерам Конана: его босые ступни выдавались за край, макушка же упиралась в переборку. Зато он мог, не вставая, дотянуться до открытого ларя, в котором хранилось отличное аргосское в больших глиняных кувшинах - видно, прежний хозяин пиратской галеры знал толк в вине.