Конь бледный еврея Бейлиса   ::   Рябов Гелий

- Мог ли я мечтать... - сказал меланхолично. - Нет. Я не мог. А что, Катя, ты еще продолжаешь служебные встречи с Павлом Александровичем?

Она уронила поднос с содержимым на пол, зазвенела посуда, раздался звук битого стекла.

- Женя... Ты сошел с ума... - смотрела, не мигая. - Ты что же думаешь? Мне велят - а я могу манкировать? Ты человек системы, ты не хуже меня знаешь: велено-сделано.

Смотрел в ужасе.

- Значит, ты...

- Ничего не значит, - ответствовала холодно. - Он приглашает - я иду. Другое дело, что мы уже давно не...- смутилась. - Не сожительствуем. И задания я получаю только по осведомлению на маршрутах. Езжу на трамваях, слушаю, о чем люди говорят. Надобно, чтобы в России был порядок, ты ведь не хуже меня понимаешь.

- А об нас? Об нас он интересуется? Говори правду!

- Иногда спрашивает. Я так располагаю, что ему это больше не интересно. Следствие докажет, что все учинили воры, их посадят, навет с евреев снимут - а как же? Там люди справедливые...

Страшное подозрение закралось в душу Евгения Анатольевича. Настолько страшное, что теперь, в эту минуту, он бы ни за что даже себе не признался. Тем не менее спросил:

- Послушай... Ты все же какую скрипку играешь в нашем оркестре? И по какой партитуре?

Покривила губками.

- Композитор у нас у всех один. И оркестр - тоже. Моя же скрипка далеко от огней рампы, Женя. Да и твоя - тоже, ты не слишком-то и обольщайся...

Вздрогнул, сел, спустив голые ноги на пол.