Красное колесо. Узел III Март Семнадцатого - 3   ::   Солженицын Александр Исаевич

Теперь главное: не дать силам контрреволюции расправить чёрные крылья и посягнуть нановый строй! Вот, арестовал Гучков кое-кого из Ставки. И арестован кровавый семёновец Риман… Вот, вы слышали, господа, арестовали полковника из следственной комиссии Батюшина… Как? Разве ещё не вся комиссия посажена? Давно пора этих зубров всех!… К сожалению только – Совет депутатов несколько выходит за пределы своих функций… Да, это отчасти есть… Но – обойдётся…

– Но, господа! Кто у меня был на днях? Не догадаетесь! Пуришкевич.

Загудели, действительно удивлённые.

– Пришёл спрашивать пути спасения России! Теперь нашёл, у кого. Я ответил: это вы, тёмные элементы, ввергли Россию во все её несчастья. Это вы приучили народ к бесправию – и теперь чего будет стоить вернуть его к правовому строю!

Ну, действительно, психопат был, и остался.

А вот он, вот он! – грузно появился князь Павел Дмитриевич Долгоруков, неся мамонтовую голову на слоновьем корпусе. (Тот самый князь Павел, который революционной молвою Девятьсот Пятого года выдвигался на императорский престол, а в Шестом году своё место в Думе уступил Герценштейну; и потом ездил к Клемансо от имени России просить не давать нам займа.)

Винавер приветствовал князя сердечно, обеими руками за обе, и снизу вверх лобызал. Князь тоже был среди тех ведущих кадетов, десять дней назад и составивших проект отмены национальных ограничений, – ещё неизвестно, когда б у правительства дошли бы руки.