Кровные узы   ::   Асприн Роберт

Пламя превратило заброшенный дворик в адское пекло, но мужчины предпочитали оставаться рядом с костром и возвращались в комнату, только когда Маша требовала свежей воды или тряпья. Они ничего не говорили друг другу, выбрав такое положение во дворике, которое обеспечивало четкую видимость двери и в то же время скрывало их от случайных взглядов друг друга.

К рассвету в свои гнезда возвратились летучие мыши, и их пронзительные крики гулким эхом стали отражаться от стен и людей, занявших их дома. Появились дневные птицы, и небольшой квадрат неба над головой стал грязно-серого цвета, предвещая еще один раунд угнетающей жары. Уэлгрину безумно захотелось кружку пива в немудреном уюте офицерской казармы во дворце, но он остался, потирая глаза, дожидаться, когда Маша закончит свое дело.

- Арбольд! - окликнула она из окна. Юноша поднял глаза.

- Воды? - спросил он, вороша оставленный без внимания костер.

- Нет, только ты.

Парень направился в дом. Уэлгрин и Зип перед тем, как последовать за ним, переглянулись. Маша ожидала их и загородила собою вход в комнату.

- У них всего несколько минут, - тихо сказала она.

Акушерка вымыла молодой матери лицо, расчесала волосы и укрыла ее остатками великолепно вытканной запальной ткани Музгуна. Глаза девушки блестели, она улыбалась и перепеленутому ребенку, и своему возлюбленному. Но губы ее были серыми, а кожа в предрассветном полумраке казалась молочно-прозрачной. Мужчины в дверях поняли, что Маша права.

- Ребенок? - прошептал Зип.

- Девочка, - ответила Маша.