JК
Контрольная молитва :: Серегин Михаил Георгиевич
Страница: 46 из 73– Знаешь, сколько я таких видел? А ковырнешь поглубже – все лапша!
Бугай воткнул отцу Василию в грудь что-то еще, но рука соскользнула с гладкой блестящей поверхности инструмента. Он зашипел от боли и быстро сунул поврежденный палец в рот. Отец Василий поморщился – ему было больно. Действительно больно.
– Зачем я буду служить ментам, если выбрал Бога? – спросил он старшего.
– Мне это неизвестно, – усмехнулся тот. – Может, тебе власти недостает или ты по жизни стукач.
Бугай вытащил кровоточащий палец изо рта, поджал его к ладони и снова принялся чем-то ковырять. Послышался треск, и все тело отца Василия снова пронзила острая боль, а кровь обильно потекла по животу вниз, к ногам.
– Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? – еле удерживаясь от стона, гнул свое священник.
– Меня интересует одно: что тебе сказал Корявый? – устало вздохнул старший.
– Он ничего не сказал.
– Тогда зачем он к тебе в церковь приходил?
– А ты не знаешь, зачем в храм Божий приходят? – спросил отец Василий.
– Продолжай, Пекарь, – махнул рукой старший, присел на ящик и опустил глаза вниз.
Лицо Пекаря уже покрылось каплями пота. Он даже высунул от напряжения язык, но по всему было видно, что не умеет он с деликатными орудиями обращаться, ему бы кулаками помахать. Из его рта воняло чем-то пронзительно-кислым! Отец Василий отодвигался, сколько позволяло положение тела, а потом не выдержал и коротко и резко двинул бугая лбом в нос. Пекарь взвизгнул, взмахнул руками и повалился на спину, прямо к ногам своего шефа.
Бугай воткнул отцу Василию в грудь что-то еще, но рука соскользнула с гладкой блестящей поверхности инструмента. Он зашипел от боли и быстро сунул поврежденный палец в рот. Отец Василий поморщился – ему было больно. Действительно больно.
– Зачем я буду служить ментам, если выбрал Бога? – спросил он старшего.
– Мне это неизвестно, – усмехнулся тот. – Может, тебе власти недостает или ты по жизни стукач.
Бугай вытащил кровоточащий палец изо рта, поджал его к ладони и снова принялся чем-то ковырять. Послышался треск, и все тело отца Василия снова пронзила острая боль, а кровь обильно потекла по животу вниз, к ногам.
– Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? – еле удерживаясь от стона, гнул свое священник.
– Меня интересует одно: что тебе сказал Корявый? – устало вздохнул старший.
– Он ничего не сказал.
– Тогда зачем он к тебе в церковь приходил?
– А ты не знаешь, зачем в храм Божий приходят? – спросил отец Василий.
– Продолжай, Пекарь, – махнул рукой старший, присел на ящик и опустил глаза вниз.
Лицо Пекаря уже покрылось каплями пота. Он даже высунул от напряжения язык, но по всему было видно, что не умеет он с деликатными орудиями обращаться, ему бы кулаками помахать. Из его рта воняло чем-то пронзительно-кислым! Отец Василий отодвигался, сколько позволяло положение тела, а потом не выдержал и коротко и резко двинул бугая лбом в нос. Пекарь взвизгнул, взмахнул руками и повалился на спину, прямо к ногам своего шефа.