Курортная зона   ::   Первухина Надежда

Вера удовлетворенно кивнула и приложилась к фляге – ее версия об идиосинкразии морферов к спиртному подтверждалась. Потом передала флягу Ларисе: та лишь символически сделала глоток. И коньяк, ожегший горло, чуть не лишил ее дыхания, заложил уши. А потом она поняла, что дело не в коньяке.

Трубили охотничьи рога, и в морозном воздухе этот звук делался осязаемым, как нож, полоснувший по ладони. И громче всех трубил рог барона.

– Началось! – отведя рог от губ, завопил барон и пустил коня с места в карьер, обдав дам взметенным копытами снегом.

Лариса увидела, как собаки разноцветными пулями несутся по огромной равнине к лесу, а за ними мчатся всадники. Не было лая, криков, только ровны и гул погони стоял в воздухе.

Погони неизвестно за кем.

И тут Лариса увидела, как они появились из леса.

Да.

Это были особенные звери.

Рысь размерами с теленка, с блестящей серебряно-траурной шерстью, чудовищными лапами и страшными глазами, напоминающими два золотых блюдца с черными трещинами вдоль.

Волк, не уступающий по величине рыси, с лобастой головой, пастью, оскаленной, как бензопила, и роскошным мехом вокруг мошной шеи.

Медведь (Лариса вздрогнула), наводящий жуть даже издалека и совершенно непохожий на обычных медведей.

Лось, при появлении из леса сваливший рогами пару крепких елок…

Единорог?

Да, это был единорог. Или нечто весьма его напоминающее.