Леди декабря   ::   Ипатова Наталия

Грудь и плечи его лоснились от копоти, смешанной с потом. Лицо у него было продолговатое, красивое, с неподвижным взглядом темных глаз под тяжелыми веками. Такой обращенный внутрь взгляд встречается у тех, кто, занимаясь творческим трудом, остается наедине с собой даже в самой шумной и многолюдной компании. У него и в самом деле было много работы: ведь он ковал осенние листья, медные — кленам и осинам, золотые — березам, серебряные росы и яркие новые звезды на весь год вперед до следующего сентября. Да мало ли чего еще, кроме обычных сельских работ. Что там, он бы и гвоздь ковал, как стих. И мало ли о чем он там думал, сдвигая густые сросшиеся брови, но, впрочем, выражение лица у него оставалось самое умиротворенное. Лишь спустя некоторое время я смекнул, что корзина со снедью сыграла роль Ключа.

Мы молчали, курили. С огородов тянуло горьким дымом от сжигаемых растительных остатков. С начала моего приключения это была самая божественная минута. Самое волшебное время суток, самое волшебное время года. Мне, правда, вспомнилось, что до сих пор никто ни единым словом не обмолвился при мне об Октябре, и я совершенно не представлял себе, что меня там ожидает. Я мог бы попытаться выяснить у Ригеля, но… мне было, во-первых, лень. А во-вторых, неудобно. Он казался таким далеким от суеты. Гораздо дальше, чем Палома. Я бы даже сказал, он вообще был недостижим.

Так проходило время, мир умолкал и погружался в сон. Сентябрь ни о чем не спрашивал меня, а я — его.