JК
Личный космос :: Фармер Филип Хосе
Страница: 49 из 280Они разговаривали на вишпавамл, литургическом языке жрецов. К несчастью, спрятавшие эту троицу воры знали только несколько слов вишпавамла, да и те из ответов мирян во время служб.
Тут Кикаха понял, что эти трое – Господы. Повсюду в этом мире литургический язык был языком Господов.
Их бегство от фон Турбата указывало, что они лишились собственных вселенных и укрылись в этой.
Но какое имел отношение мелкий король фон Турбат к делам, связанным с Господами?
– За эту троицу предложена награда? – поинтересовался Кикаха.
– Да, десять тысяч кватлумлов за каждого, а за тебя – тридцать тысяч и высокий официальный пост во дворце императора. И даже возможно, хотя на это только намекалось, брак с членом царской семьи.
Калатол замолкла. её желудок глухо заурчал, словно переваривая предложенные награды. Сквозь вентиляционные шахты в потолке слабо затрепетали голоса. В комнате, где царила прохлада, стало жарко.
Из подмышек у Кикахи сочился пот, темно-бронзовая кожа женщины производила на свет бронзовых головастиков. Из средней комнаты, кухни-ванны-туалета, доносились журчание воды и тихие водяные голоса.
– Ты, должно быть, упала в обморок при мысли обо всех этих деньгах, – проговорил Кикаха. – Что помешало тебе и твоей шайке заполучить их?
– Мы воры и контрабандисты, даже убийцы, но не предатели! Розоволикие предложили эти…
Она оборвала фразу, увидев, что Кикаха усмехается, и усмехнулась в ответ:
– То, что я сказала, правда.
Тут Кикаха понял, что эти трое – Господы. Повсюду в этом мире литургический язык был языком Господов.
Их бегство от фон Турбата указывало, что они лишились собственных вселенных и укрылись в этой.
Но какое имел отношение мелкий король фон Турбат к делам, связанным с Господами?
– За эту троицу предложена награда? – поинтересовался Кикаха.
– Да, десять тысяч кватлумлов за каждого, а за тебя – тридцать тысяч и высокий официальный пост во дворце императора. И даже возможно, хотя на это только намекалось, брак с членом царской семьи.
Калатол замолкла. её желудок глухо заурчал, словно переваривая предложенные награды. Сквозь вентиляционные шахты в потолке слабо затрепетали голоса. В комнате, где царила прохлада, стало жарко.
Из подмышек у Кикахи сочился пот, темно-бронзовая кожа женщины производила на свет бронзовых головастиков. Из средней комнаты, кухни-ванны-туалета, доносились журчание воды и тихие водяные голоса.
– Ты, должно быть, упала в обморок при мысли обо всех этих деньгах, – проговорил Кикаха. – Что помешало тебе и твоей шайке заполучить их?
– Мы воры и контрабандисты, даже убийцы, но не предатели! Розоволикие предложили эти…
Она оборвала фразу, увидев, что Кикаха усмехается, и усмехнулась в ответ:
– То, что я сказала, правда.