Кремлёвские нравы   ::   Шевченко Дмитрий

Вдруг в толпе началось лихорадочное движение: охрана по рации получила сообщение - кортеж на подходе. Наконец, наше Красно Солнышко, ведомое неотлучным Коржаковым, предстало перед бывшими воинами. Недолгая официальная речь, рукопожатия, интервью для телевидения. Все. Можно идти греться. Хозяйским жестом Ельцин пригласил всех угоститься, чем Бог послал.

* * *

Палаток было две. В одну направился президент со свитой и частью ветеранов, на другую охрана указала большинству стариков и нам, журналистам. Внутри - длинные деревянные столы, алюминиевые миски и ложки. Граненые стаканы. Повара щедро потчуют обжигающей гречневой кашей с тушенкой. Когда как следует подкрепились, согрелись, познакомились (в нашей палатке собрались в основном рядовые той войны), я по их просьбе оправился в разведку на президентскую половину.

- Любопытно, кто там гуляет, чего болтают, чем закусывают. Президент прост, он - как мы, - убежденно говорили старики, - детство у него было трудное, голодное. Поди, не побрезгует скромным фронтовым кушаньем?..

Придя назад, нехотя доложил обстановку. Филиал гостиницы "Астория" там, говорю. Президент угощает ваших упитанных отцов-командиров из другого котла: хрустальные рюмки, отборный коньяк, осетрина, икра, пирожные, фрукты. Старики опустили глаза.

- Что пригорюнились? - говорю. - Разве на фронте было не так? Разве в штабной палатке, как в окопе, хлебали щи, припорошенные землей и порохом? Генерал не должен обедать с подчиненными, на смерть посылать - другое дело.