Мичман Хорнблоуэр   ::   Форестер Сесил Скотт

Как только ему удалось отделаться от француза, он сразу же разыскал Мэтьюза и ознакомил его с новым поворотом событий. Тот мгновенно посерьезнел.

- Куда попало ядро, сэр? - спросил он.

- Насколько я помню, в правый борт, где-то ближе к носу.

Оба вытянули шеи и перегнулись через борт, пытаясь разглядеть пробоину.

- Ничего не видно, сэр, - сказал, наконец, Мэтьюз, - спустите меня вниз на булине* [Булинь - тонкий трос.], тогда можно будет сказать что-то более определенно.

Хорнблоуэр готов был уже согласиться с этим предложением, но потом передумал.

- Нет, Мэтьюз, - сказал он, - вы приготовьте булинь, а я сам спущусь и осмотрю пробоину.

Он не успел еще проанализировать причины, толкнувшие его на этот поступок. Отчасти, ему хотелось увидеть все своими глазами, отчасти, он старался, как всегда, действовать по принципу: никогда не поручать подчиненным такого дела, которое не способен исполнить сам, но, главным образом, он хотел наказать себя за допущенную небрежность и преступное легкомыслие.

Мэтьюз и Карсон обвязали его булинем и осторожно спустили за борт. Хорнблоуэр раскачивался на канате у правого борта, а вздымающиеся волны едва не лизали его пятки. Когда судно проваливалось в седловину между двумя валами, его захлестывало брызгами и пеной, так что в считанные минуты он оказался промокшим с ног до головы. Бортовая качка также имела свои минусы: несколько раз Хорнблоуэра довольно болезненно шваркнуло о борт брига.