JК
Мир на Земле :: Лем Станислав
Страница: 288 из 303Этого не можетбыть. Они вообще так не действуют.
– А разве я сказал – как ? Я видел сон, и вообще по своей природе я ясновидец.
Грамер вдруг решился. Он прижал палец к губам и быстро вышел. Уверенный, что он вернется, я спрятал колобку в шкафу, под рубашками, и успел принять душ и побриться, прежде чем он легонько постучал. Шлафрок он сменил на свой белый костюм, а в руке держал порядочный сверток, обернутый купальным полотенцем. Задернув шторы, он принялся вытаскивать из свертка аппаратики, которые расставил черными раструбами в сторону стен. Свисающий из черного ящичка провод подсоединил к контакту и с чем-то там копался, усиленно сопя – следствие его толщины. Ему было, пожалуй, под шестьдесят, живот изрядный (и, по всей видимости, не фальшивый), огромные торчащие уши. Он еще некоторое время возился, стоя на коленях и наконец выпрямился. Лицо его было налито кровью.
– Ну, теперь поговорим, – вздохнул он – раз надо, так надо.
– О чем? – удивленно спросил я, натягивая через голову свою самую красивую рубашку с необычайно практичным темно-голубым воротничком. – Это ты говори, если тебя так приперло. Расскажи об опасениях, которые ты испытываешь из-за моей судьбы. О том субъекте, который уверял тебя, что я закупорен здесь надежней, чем муха в бутылке. Впрочем, говори что хочешь, выговорись передо мной, отведи душу Увидишь, как тебе полегчает.
– А разве я сказал – как ? Я видел сон, и вообще по своей природе я ясновидец.
Грамер вдруг решился. Он прижал палец к губам и быстро вышел. Уверенный, что он вернется, я спрятал колобку в шкафу, под рубашками, и успел принять душ и побриться, прежде чем он легонько постучал. Шлафрок он сменил на свой белый костюм, а в руке держал порядочный сверток, обернутый купальным полотенцем. Задернув шторы, он принялся вытаскивать из свертка аппаратики, которые расставил черными раструбами в сторону стен. Свисающий из черного ящичка провод подсоединил к контакту и с чем-то там копался, усиленно сопя – следствие его толщины. Ему было, пожалуй, под шестьдесят, живот изрядный (и, по всей видимости, не фальшивый), огромные торчащие уши. Он еще некоторое время возился, стоя на коленях и наконец выпрямился. Лицо его было налито кровью.
– Ну, теперь поговорим, – вздохнул он – раз надо, так надо.
– О чем? – удивленно спросил я, натягивая через голову свою самую красивую рубашку с необычайно практичным темно-голубым воротничком. – Это ты говори, если тебя так приперло. Расскажи об опасениях, которые ты испытываешь из-за моей судьбы. О том субъекте, который уверял тебя, что я закупорен здесь надежней, чем муха в бутылке. Впрочем, говори что хочешь, выговорись передо мной, отведи душу Увидишь, как тебе полегчает.