Много шума из никогда   ::   Миронов Арсений

Шапка и верно знаменитая – в такой, говорят, и коленям тепло. Ты его, никак, на ягоднике встретил? Он там обычно шныряет. Муравьям шляхи прокладывает да птицам дупла мастерит! Хе-хе.

– Строгий он, этот Посух. Меня наругал, – пожаловался Данька.

– Значит, поделом. Ну – за легкий парок! Эх, нет луковицы закусить.

– Я там с девкой одной гулял – вот Посух и осерчал. Держи луковицу, у меня заначено. Всегда ношу. С легким паром.

– Ух. Гриб да огурец в брюхе не жилец. Вон под лавкой возьми еще в кадушке – жаль, не успели просолиться. Никогда не успевают. За девку осерчал? Небывалое дело – он обычно поощряет, если девка хорошая.

– Вот я не уверен, что хорошая – в лесу ее встретил. Посух сказал: полуденица.

– Ха! Еще б не осерчать! Ну ты порхнул, не обдумавши. Пригрел змейку на свою шейку. Небось Блуду подцепил? Хотя… откуда бы ей в лесу взяться, она больше по посадам да по селам свирепствует.

– Не, не Блуда. Метанка.

– Ну, это еще ничего. Это ж медвянка-лихоманка! По мне, так и замуж брать – весь век медок пивать! Хе-хе! Наливай, не дрожи рукой. У нас так: глаза боятся, а рот радуется. Ну – за нашего брата, за добрых молодцев.

– Угу. Ух. Действует медок-то.

– Лечит. Слухай, ты мне расскажи про это, про изобретенье твое, а? Ну страсть как любопытно.