Много шума из никогда   ::   Миронов Арсений

Чтоб мне твой мед кушать,таки лучше бы я родился без паспорта. А мне же все же не терпится до Глыбозерья переправить один такой сверток. И чтобы его ж таки никто из нас по дороге не потерял, ага? – Я был вежлив, но деловит, как пожилой одессит на Привозе. – И при свертке поедет один такой мой человечек, чтобы все было гешафт цум тофель, мы понимаем, что я говорю?

Порхей не понял, но согласился.

– Господа, приготовьте сверток в дорогу, – сказал я и, пока дружинники упаковывали Берубойного веревками, стал вкратце объяснять программу-минимум, не спеша прохаживаясь из угла в угол.

– Значится, так: известного вора и мошенника Берубоя следует доставить на рыночную площадь населенного пункта Глыбозеро. – Я сделал паузу, чтобы высморкаться. – Да! В качестве сопровождающего поедет… – тут я снова высморкался, поправил воротничок и сделал драматическую паузу, чтобы все напряглись, – поедет младший сержант Травень.

Приятно было видеть, как парень обрадован всей полнотой ответственности… или, точнее, всей полнотой доверия… короче, обрадован очень. Ну ничего, до Глыбозера недалеко – что такое в наш век скоростей десяток-другой километров, как не чудесный повод опоздать к ужину?

– Травень! – интимно зашептал я в разверстое ухо подчиненного. – Слухай, Травень. Когда приедете в Глыбозеро, ты этого Берубоя сдай местному начальству, понял?

– Ага, – поспешно заверил меня Травень, и тут же недоуменно почесал крепкий затылок.

– Ты крут, Травень.