JК
Много шума из никогда :: Миронов Арсений
Страница: 701 из 727Увидел – смазанным пятном краснеет рожа, ниже темные пятна грязи на рубахе и – скользкая молния боевой секиры вздымается в руках, подлетает вверх для удара! «Ну нет, так ты не успеешь», – хмыкнул Данила и тупо ткнул острием меча в середину рубахи. Удар, видимо, получился сильным – дружинник беззвучно дернулся и, заваливаясь головой на грудь, спиной вперед вылетел через дверь наружу…
Следующий! – в голос проорал Данька и мельком оглянулся вбок. Там дядька Сильвестр обнимал за шею другого вражеского воина, который успел было протиснуть в окно половину туловища, а теперь только беззвучно надувал щеки и пытался уколоть медведя кинжалом в бедро. «Наши дела на так уж плохи», – усмехнулся Данька и вновь повернулся лицом к двери: услышал быстрые шаги очередного посетителя. Нагнул голову, выставил вперед меч и приготовился встретить гостя крайне недружелюбным взглядом.
Человек вышагнул из-за косяка, зачем-то сжимая в руке до смешного узенький и короткий кинжал, – и Данька похолодел. Глаза. Глаза были знакомые – глубокие и темные, с жесткой серой рябью по поверхности, с мягкой темнотой на дне. За эти два дня Данила позабыл, что у человека может быть подобный взгляд.
– Ты уж прости меня, Алеша… Кажется, я поранил кого-то из твоих друзей… – пробормотал Данька, опуская меч.
Старцев помолчал, подчеркнуто неторопливо оглядел тесную комнату, набитую разъяренными медведями и красивыми девушками.
– А ты тут устроился совсем неплохо! – наконец улыбнулся он, приветственно распахивая руки. – Это мне надо извиниться, что потревожил.
Следующий! – в голос проорал Данька и мельком оглянулся вбок. Там дядька Сильвестр обнимал за шею другого вражеского воина, который успел было протиснуть в окно половину туловища, а теперь только беззвучно надувал щеки и пытался уколоть медведя кинжалом в бедро. «Наши дела на так уж плохи», – усмехнулся Данька и вновь повернулся лицом к двери: услышал быстрые шаги очередного посетителя. Нагнул голову, выставил вперед меч и приготовился встретить гостя крайне недружелюбным взглядом.
Человек вышагнул из-за косяка, зачем-то сжимая в руке до смешного узенький и короткий кинжал, – и Данька похолодел. Глаза. Глаза были знакомые – глубокие и темные, с жесткой серой рябью по поверхности, с мягкой темнотой на дне. За эти два дня Данила позабыл, что у человека может быть подобный взгляд.
– Ты уж прости меня, Алеша… Кажется, я поранил кого-то из твоих друзей… – пробормотал Данька, опуская меч.
Старцев помолчал, подчеркнуто неторопливо оглядел тесную комнату, набитую разъяренными медведями и красивыми девушками.
– А ты тут устроился совсем неплохо! – наконец улыбнулся он, приветственно распахивая руки. – Это мне надо извиниться, что потревожил.