На крестины в Палестины   ::   Лютый Алексей

Тот хмыкнул, со всем соглашаясь, и дубинку спрятал.

Лимузин тем временем направился в глубь Эльфабада. Рабинович, удостоверившись, что никто больше почумиться над водителем и самим Эксмоэлем не собирается, принялся пялиться в окошко, стремясь навек запечатлеть в памяти бардак эльфийской столицы. Остальные занялись тем же самым, а особую любознательность проявил Горыныч. Нагло перебравшись прямо по головам Эксмоэля и шофера вперед (у ментов, что ли, таких замашек нахватался?), Ахтармерз забрался на переднюю панель и, скинув оттуда какую-то плюшевую игрушку, устроился на ее место сам. Впрочем, ненадолго. Едва непонятный искусственный зверь свалился вниз, как гоблин, сидевший за рулем лимузина, нажал на тормоз и, уткнувшись мордой в баранку, заревел, топая ногами.

— Будьте добры, заберите ребенка на заднее сиденье, — потребовал эльф, ласково похлопывая одной рукой телохранителя-шофера по плечу, а другой поднимая с коврика игрушку. — Нельзя же позволять ему вести себя так беспардонно.

— А в чем, собственно говоря, дело? — вступился за собрата по запаху Попов. — Ну, залез мальчик на панель. Ну, уронил нечаянно плюшевого уродца. Ну и что за преступление он совершил?

— Видите ли, в этом «уродце», как вы выразились, зашит прах мамочки нашего водителя, — терпеливо пояснил Эксмоэль. — Гоблины крайне толстокожий народ, но во всем, что касается смерти, они очень чувствительны и ранимы.