Нет повести печальнее на свете...   ::   Шах Георгий Хосроевич

Скажем, мы ушлем Улу к бабке в столицу, сославшись на то,что старушке нужен уход. Для убедительности моя мать даст телеграмму с просьбой срочно прислать внучку. А? – Он оглядел всех, ища поддержки. Монтекки оставался бесстрастным, у Марты было кислое выражение лица, и лишь прекрасная Анна поощрила его едва заметным кивком головы. – Ручаюсь вам, – с подъемом сказал Капулетти, – через полгода они друг друга забудут.

– Почему это именно мы должны отсылать Улу, пусть уж они отсылают своего сына! – сердито заявила синьора Капулетти, избегая таким образом признания, что ее никчемный супруг подал дельную мысль.

– Я согласен, – сказал мрачно Монтекки, – они, то есть мы, отошлем Рома на дальнюю агростанцию. – Он уклонился встретиться взглядом с женой, смотревшей на него с немым укором. – Другого выхода нет. Да и мальчику будет полезно потрудиться на природе, без этого ему не стать настоящим агром.

– Можно отослать их обоих, – робко заметил Капулетти, то ли из чувства справедливости, то ли желая сделать приятное расстроенной Анне.

– Чего ради, спрашивается? – немедленно взвилась Марта. – Какая разница, будет их разделять две тысячи километров или четыре? – Капулетти не мог не признать ее возражение резонным.

– Как ты думаешь, Анна? – обратился, наконец, Монтекки к жене. Она подняла на него глаза, заблестевшие от слез, и сказала усталым тихим голосом:

– Поступай, как считаешь нужным, дорогой, тебе решать.