JК
Ночь оборотня :: Сухомизская Светлана
Страница: 128 из 190Слушайте, может, они меня надули с самого начала, и никакие они не светлые силы, а совсем наоборот?
В конце концов мой выбор пал на бронзовую статуэтку какого-то древнеегипетского правителя (или божества, что, впрочем, одно и то же). Взяв статуэтку за голову, я удовлетворенно взвесила ее в руке, полюбовалась удобными углами подставки и решительно направилась к балконной двери, краем глаза поглядывая на Себастьяна. Тот и не подумал пошевелиться, если не считать иронично взлетевшей вверх левой брови.
Размахнувшись, я изо всей силы ударила подставкой по стеклу, готовая как пружина отскочить, когда полетят осколки.
Но стекло и не подумало разбиться. Подставка вошла в него легко, словно в воду, и в довершение сходства по его поверхности от места удара к краям пошли волны. Потрясенная, я прижала статуэтку к себе. Волнение тут же улеглось. Я вытянула правую руку, переложив статуэтку в левую, и осторожно прикоснулась кончиками пальцев к стеклу. Гладкое, холодное, твердое — самое обычное стекло.
На месте прикосновения остались влажные отпечатки — руки у меня вспотели.
— Поставь вещь на место и успокойся, — ласково сказал Себастьян, по-прежнему не утруждая себя лишними движениями.
— Знаешь что? — так же ласково ответила я.
— Знаю. Не надо бить ею меня. Все равно ведь без толку. Тем более что я...
Телефонная трель не дала ему договорить.
После первых же слов звонившего румянец сбежал с безукоризненно выбритых щек Себастьяна, и все собравшиеся, поняв, что дело серьезно, уставились на него в тревожном ожидании.
В конце концов мой выбор пал на бронзовую статуэтку какого-то древнеегипетского правителя (или божества, что, впрочем, одно и то же). Взяв статуэтку за голову, я удовлетворенно взвесила ее в руке, полюбовалась удобными углами подставки и решительно направилась к балконной двери, краем глаза поглядывая на Себастьяна. Тот и не подумал пошевелиться, если не считать иронично взлетевшей вверх левой брови.
Размахнувшись, я изо всей силы ударила подставкой по стеклу, готовая как пружина отскочить, когда полетят осколки.
Но стекло и не подумало разбиться. Подставка вошла в него легко, словно в воду, и в довершение сходства по его поверхности от места удара к краям пошли волны. Потрясенная, я прижала статуэтку к себе. Волнение тут же улеглось. Я вытянула правую руку, переложив статуэтку в левую, и осторожно прикоснулась кончиками пальцев к стеклу. Гладкое, холодное, твердое — самое обычное стекло.
На месте прикосновения остались влажные отпечатки — руки у меня вспотели.
— Поставь вещь на место и успокойся, — ласково сказал Себастьян, по-прежнему не утруждая себя лишними движениями.
— Знаешь что? — так же ласково ответила я.
— Знаю. Не надо бить ею меня. Все равно ведь без толку. Тем более что я...
Телефонная трель не дала ему договорить.
После первых же слов звонившего румянец сбежал с безукоризненно выбритых щек Себастьяна, и все собравшиеся, поняв, что дело серьезно, уставились на него в тревожном ожидании.