Ночь пяти стихий   ::   Стальнов Илья

Был он невысок, лысина, как и старательно начищенные сапоги, отбрасывала солнечные зайчики, зато борода была велика и окладиста настолько, что смотрелась как-то неестественно, и хотелось дернуть за нее, чтобы проверить — не приклеенная ли. Разбойники, совершавшие налет на деревню, смогли бы без труда узнать в нем того мужичонку, который сидел на пороге и отказался пустить их в терем.

Управляющий, как всегда, был чем-то озабочен, и его цепкий быстрый взор обшарил всех, будто обыскивал. Ефим был хитер, подворовывал, как и положено управляющему, и не слишком любил женский пол, так что с домогательствами к хозяйским девкам не приставал.

Он плюхнулся на скамью, взял ложку, пододвинул к себе тарелку с брюквой, курицей и солеными огурцами и начал уплетать за обе щеки. Он всегда хотел есть и съедал не меньше, чем иная семья. Если бы он знал разбойника Мефодия, то им было бы в чем потягаться.

— Мало им ноздри рвут, разбойникам энтим, — сказал рыжий, стремясь завязать разговор. — Эка куда — супротив воли государевой идти…

— Это они с голодухи шалят, — рассудительно произнес управляющий, пережевывая кусок курицы. — Ежели бы жратвы всем достало, так зачем разбойничать? Токма так не бывает, чтобы жратвы всем вдоволь было, — он взял огурец и с хрустом откусил от него добрую половину.

— Нет, просто им злобствовать нравится, — покачал головой Бориска.

— Тоже может быть. Злобствовать кому только не нравится. Вон, воеводе нравится, хоть и государев человек.