Ночные крылья   ::   Силверберг Роберт

Но я не хотел испытывать на себе ярость Олмейн и хранил молчание: возможно, ее и допустят к возрождению. У меня были другие цели. Мне больше нужно было очистить свою совесть в святом городе, чем сбросить годы.

Или во мне тоже говорило только тщеславие?



6

Несколько дней спустя, когда мы шли по высохшей земле, нам попались деревенские мальчишки, охваченные страхом и возбуждением.

– Пожалуйста, идемте, идемте! – кричали они. Пилигримы, идемте.

Олмейн в смятении и раздражении глядела на то, как они хватают ее за одежды.

– О чем это они, Томис? Я не понимаю этот ужасный эгаптский язык.

– Они нуждаются в нашей помощи, – объяснил я, вслушиваясь в их восклицания. – В их деревне вспышка кристаллизационной болезни. Они хотят, чтобы мы попросили Волю о помощи.

Олмейн отпрянула. Я представил ее брезгливую гримасу под маской. Она размахивала руками, чтобы мальчишки не касались ее. Мне она сказала:

– Мы не пойдем туда.

– Мы обязаны.

– Мы спешим! Ерслем переполнен. Я не хочу терять время в какой-то заброшенной деревне.

– Они нуждаются в нас, Олмейн.

– Мы что, Хирурги?

– Мы Пилигримы, – спокойно ответил я. – У нас имеются некоторые преимущества, но есть и обязанности. Если мы пользуемся гостеприимством всех, кого встречаем, мы должны предоставить наши души страждущим. Пошли.

– Я не пойду.

– Как на это посмотрят в Ерслеме, когда ты будешь давать отчет о себе, Олмейн?

– Это ужасная болезнь.