Одиннадцать сребреников   ::   Асприн Роберт Линн

Может быть, они изрубили бы его на куски и оставили валяться, а к утру он встал бы на ноги и спрятался бы, пока унего не отросло все снова? Понятия не имею. Никак не забуду то дельце с Кердом и то, что было потом. Когда у Темпуса заново отросли пальцы на руках и ногах и.., даже язык. — Ганс тряхнул головой. — Во имя очей Ильса, как я ненавижу колдовство!

Мигнариал вновь вздрогнула и еще теснее придалась к Гансу. А затем вновь запрокинула голову, ища помощи.

— Неважно, удалось бы Темпусу воскреснуть или нет, — шептала девушка. — Но ты поступил благородно, и ты правильно сделал, что убил их.

Она жадно припала к губам Ганса. Ее губы были теплыми и настойчивыми, и Ганс ответил на поцелуй с неподдельной страстью.

Поцелуй все длился и длился, и вскоре к нему добавились менее невинные ласки. Те, кто знал Ганса, вряд ли поверили бы в то, что именно он первым разжал объятия, однако это было именно так. Ни Мигнариал, ни самому Гансу это прекращение любовной игры не доставило радости. Однако Ганс был твердо намерен не допустить того, чтобы нежные ласки перешли в близость. И ему едва хватило сил удержаться, когда тело его жаждало продолжения и природа властно требовала своего.

— Если мы не остановимся, я просто должен буду взять тебя и…

— Я сама хочу этого!

— Но не следует заниматься этим посреди пустыни, понимаешь, Мигни? Просто не следует. Я думаю, где-нибудь мы найдем настоящую кровать, и ты будешь лежать в постели и на тебе не будет всех этих…

Мигнариал кивнула, прижав ладошку к губам Ганса.