JК
Одиннадцать сребреников :: Асприн Роберт Линн
Страница: 60 из 432На нем можно писать или рисовать, с него можно легко стереть написанное. Ганс учился писать свое собственное имя. В качестве грифеля ему служил один из его ножей, грифельной доской была пустыня. С каждым разом у Ганса получалось все лучше и лучше. Прямая линия сверху вниз, потом от ее вершины — вбок; две линии наклонены одна к другой и соединены мостиком; еще раз так же, только обе линии вертикально… Г А Н С…
Он мечтал, чтобы кто-нибудь попросил его поставить подпись на какой-нибудь бумаге! Теперь ему не придется больше переживать и мяться в затруднении! До чего же здорово — после стольких лет научиться чему-то полезному, уметь распознать и написать свое имя!
Нотабль продолжал свои блуждания. То он в течение некоторого времени ехал на спине онагра, которого теперь звали Инасом, но который тем не менее оставался тупым ишаком, то, издав гортанное урчание, спрыгивал наземь, чтобы осмотреть какой-нибудь заинтересовавший его предмет, облегчиться или просто немного размять лапы, то вспрыгивал на лошадь позади Ганса, мурлыча что-то. Однажды кот направился куда-то в сторону с таким видом, словно намеревался совершить важное открытие. Хотя местность была однообразной, однако совершенно плоской назвать ее было нельзя, и через некоторое время путники потеряли кота из виду. Мигнариал забеспокоилась, но Ганс только пожал плечами:
— Он вернется.
И вправду, Нотабль скоро появился в поле их зрения. Его рыжий мех пламенел на солнце.
Он мечтал, чтобы кто-нибудь попросил его поставить подпись на какой-нибудь бумаге! Теперь ему не придется больше переживать и мяться в затруднении! До чего же здорово — после стольких лет научиться чему-то полезному, уметь распознать и написать свое имя!
Нотабль продолжал свои блуждания. То он в течение некоторого времени ехал на спине онагра, которого теперь звали Инасом, но который тем не менее оставался тупым ишаком, то, издав гортанное урчание, спрыгивал наземь, чтобы осмотреть какой-нибудь заинтересовавший его предмет, облегчиться или просто немного размять лапы, то вспрыгивал на лошадь позади Ганса, мурлыча что-то. Однажды кот направился куда-то в сторону с таким видом, словно намеревался совершить важное открытие. Хотя местность была однообразной, однако совершенно плоской назвать ее было нельзя, и через некоторое время путники потеряли кота из виду. Мигнариал забеспокоилась, но Ганс только пожал плечами:
— Он вернется.
И вправду, Нотабль скоро появился в поле их зрения. Его рыжий мех пламенел на солнце.