Оккупация   ::   Щупов Андрей

Собственно, последним здесь вообще не находилось места, поскольку принять и поверить во все случившееся было попросту невозможно. Тем не менее, кому-то следовало заговорить первым, и, спасая честь Хана, инициативу взял на себя Лепила.

— Ну? — учительским тоном вопросил он. — Кажется, мы хотели сегодня что-то обсуждать?… Вы уж простите меня, но я взял на себя смелость пригласить еще одного гостя. Думаю, без него обсуждение было бы неполноценным. Или я не прав?

Судя по взгляду Лепилы, вопрос был обращен к хозяину стола, однако Хан только и сумел, что чуть шевельнуть губами. Говорить он по сию пору не мог.

— Пожалуй, я постараюсь помочь вам. — Продолжил монолог Лепила. — Мы все сейчас пережили нечто, чему просто невозможно придумать название. Смерть и катарсис одновременно. Колоссальное очищение с последующим переходом в иной мир. Это было страшно, и это было больно, но уверяю вас, только после таких состояний люди приобретают новое качество. Достаточно вспомнить казнь Достоевского, отмененную в самый последний миг. Но в его случае это было всего лишь подобие казни, вы же свою смерть пережили воочию. А значит, и дух ваш должен был существенно преобразиться.

Хан наконец-то нашел в себе силы утереть ладонью глаза. Украдкой переглянувшись с Чугунком, кое-как выдавил из себя:

— Что это было?

— Я уже сказал: катарсис возрождения. А вернее — перерождения. Вы уже не те, что были полчаса назад, и подтверждением тому будет то, что Зулуса вы более не тронете.