Страница:
57 из 150
Смолкнувший было птичий гомонвновь заполнил небо и кроны лесных великанов. Марик открыл глаза и огляделся. За спиной низиной искрила лучами гигантская роща, по правую руку в тени могучего черного дуба темнели заросли засохшей иччи, слева полянка съезжала крутым склоном в затянутый зонтиками трубочника овраг, а впереди горизонт перегораживал редкий лиственный лес.
– Направо придется идти, – обернулся Марик к Насьте.
– Непонятно, – почесал нос ремини. – Слева – трубочник в рост человека, сейчас весна, волдырями не обойдешься, горло можно пыльцой сжечь – хода туда нет. Справа – колючка непролазная! Прямо – открытое место, а ты говоришь – направо… Ну так справа же ичча сухая! У нее шипы с палец! В нее даже медведь не суется!
– Ну так я ж не медведь, – пожал плечами Марик.
– Ты бы хоть следы на траве поискал! – возмутился Насьта.
– Кто же поляну поперек пересекает? – удивился Марик. – Ты, парень, петлять, конечно, мастер, но только если хотел меня запутать – к потаенной тропе напрасно вывел. Справа она.
– Но почему справа? – начал терять терпение Насьта. – Ты выкладывай, баль, как угадал! Может быть, ты мне слабое место крепости нашей подскажешь!
– Так крепости или околицы? – поднял брови Марик и почесал напомнивший о себе пустой живот. – Я не воин пока еще, чтобы слабые места у крепостей выискивать. Да и какая тут крепость? Так… Воротца. Засадка человечка на три-четыре. Один должен в самой ичче хорониться, второй на дубе, остальные – где угодно.
|< Пред. 55 56 57 58 59 След. >|