Пастыри. Четвертый поход   ::   Волков Сергей Юрьевич

– Ну, граждане дорогие, доложу я вам, и каша заварилась вокруг Янки! – уплетая быстренько сваренные Митей пельмени, рассказывал с набитым ртом бывший майор. – Во-первых, на встречу явился не тот... ну, не Рыков. Янка его засветить мне хотела, когда сказала, что придет бритый. А газетку гейскую придумала, чтобы заставить этого Рыкова понервничать. Нервничающий переговорщик может проколоться и не заметить. Она молодчинка, правильно все сделала... Только раскусили ее...

Пришел бритый, пришел, но! Свежевыбритый, весь в порезах, и башка незагорелая, белесая. Короче, сам этот депутат идти очканул, барбоса прислал вместо себя. Я ему: «Что за вещи ищем?» Он мне: «Ну, там какие-то иконы были, барахлишко церковное...»

Не, ну как с такими работать? «Барахлишко»... Тьфу! Пришлось объяснять ему популярно, что мне полный перечень вещей нужен, желательно – профессиональный, с оценками антикваров. Два часа на это ушло, два! Барахла там и впрямь полно – паникадило, три чаши, кресты наперсные, все золотое, с камнями. Плюс – цепочки, перстни, ножницы какие-то, тоже золотые. И икона. Из-за нее, я так понимаю, весь сыр-бор и разгорелся. Доска пятнадцатого века, «Богоматерь Умиления Пустоозерская». Редкая вещь, считалась пропавшей или даже погибшей в безбожные тридцатые годы.

Я барбосу этому говорю: «Давай, связывай меня с боссом!» Тот – ни в какую. Еле дожал. Берет трубу Рыков. Я ему первым делом кричу: «Если с Янкиной головы хоть волос – найду и грохну!» Он мне: «С босотой так базарить будешь, ментяра!» Ого! Понимаю – наш клиент. Из бандюков. Ладно, проехали.