JК
Павана :: Робертс Кит
Страница: 157 из 335И все приговаривал: «Темно-то как!» И снова: «Темно-то как!»
— Сестра, — спокойно сказал Джон, — есть ли у вас фонарь? Или факел?
Она молча кивнула, не спуская взгляда с его лица.
— Так несите!
Женщина принесла фонарь, зажгла щепкой из очага. Джон установил его так, чтобы свет из окошечка падал на лицо слепого.
— Дайте-ка погляжу…
Под повязкой оказались черные, свирепые глаза — под стать всему горделивому и суровому лицу. Брат Джон приподнял фонарь, чтобы луч света упал на зрачки, взялся пальцами за подбородок больного и стал ворочать голову из стороны в сторону. Он долго разглядывал отражающую свет молочную белизну бельм, потом опустил лампу на каминную доску и после длительного молчания произнес:
— Ничем не могу помочь — только молитвой…
Женщина оторопело уставилась на него, потом снова разрыдалась, сжимая рот рукой.
Джон заночевал на соломе в пристройке, все время что-то бормоча и кашляя. Лишь ближе к рассвету трубы и барабаны в его мозгу смолкли, и он сумел забыться сном.
Каменотес встал с первыми лучами солнца, бесшумно, не торопясь оделся. Рядом, ровно дыша, лежала жена. Он коснулся ее руки, и женщина замычала во сне. Он отошел от нее и пересек каморку, огрубевшие пальцы сноровисто ощупывали мебель и знакомые спинки стульев. Он развязал ремень на дверной задвижке, и в лицо пахнуло утренней свежестью, воздух был холоден и влажен. Вне дома мужчина ориентировался уже не на ощупь. Жизнь местных жителей вращалась вокруг обработки камня — небольшие каменоломни, разбросанные в горах, передавались от отцов к сыновьям.
— Сестра, — спокойно сказал Джон, — есть ли у вас фонарь? Или факел?
Она молча кивнула, не спуская взгляда с его лица.
— Так несите!
Женщина принесла фонарь, зажгла щепкой из очага. Джон установил его так, чтобы свет из окошечка падал на лицо слепого.
— Дайте-ка погляжу…
Под повязкой оказались черные, свирепые глаза — под стать всему горделивому и суровому лицу. Брат Джон приподнял фонарь, чтобы луч света упал на зрачки, взялся пальцами за подбородок больного и стал ворочать голову из стороны в сторону. Он долго разглядывал отражающую свет молочную белизну бельм, потом опустил лампу на каминную доску и после длительного молчания произнес:
— Ничем не могу помочь — только молитвой…
Женщина оторопело уставилась на него, потом снова разрыдалась, сжимая рот рукой.
Джон заночевал на соломе в пристройке, все время что-то бормоча и кашляя. Лишь ближе к рассвету трубы и барабаны в его мозгу смолкли, и он сумел забыться сном.
Каменотес встал с первыми лучами солнца, бесшумно, не торопясь оделся. Рядом, ровно дыша, лежала жена. Он коснулся ее руки, и женщина замычала во сне. Он отошел от нее и пересек каморку, огрубевшие пальцы сноровисто ощупывали мебель и знакомые спинки стульев. Он развязал ремень на дверной задвижке, и в лицо пахнуло утренней свежестью, воздух был холоден и влажен. Вне дома мужчина ориентировался уже не на ощупь. Жизнь местных жителей вращалась вокруг обработки камня — небольшие каменоломни, разбросанные в горах, передавались от отцов к сыновьям.