JК
Перекрестки сумерек :: Джордан Роберт
Страница: 1002 из 1040Страх распространялся среди Айз Седай быстрее, чем могла бы пятнистая лихорадка.
Палатка, которую она использовала как кабинет, когда она пришла, была уже нагрета, а от жаровни исходил аромат розового масла. Зеркальные светильники и настольная лампа были зажжены. Ее распорядок был прекрасно известен. Повесив свой плащ на вешалку в углу, она села за письменный стол, автоматически поймав неустойчивую ножку стула, которая всегда старалась подвернуться. Все, что ей надо было делать — это следовать своему распорядку. Завтра, она сможет объявить о том, что было сделано.
Первая посетительница оказалась абсолютно нежданной, буквально последней женщиной, которую она ожидала увидеть у себя в кабинете. Теодрин была стройной, румяной Коричневой, доманийкой с кожей медного оттенка и упрямым ртом. Однако, она, казалось, всегда была готова улыбаться. Она скользнула по ковру, подойдя так близко, что бахрома ее шали задела письменный стол. Поскольку она сделала официальный реверанс, Эгвейн протянула руку, чтобы она могла поцеловать ее кольцо Великого Змея. На формальность следовало отвечать формальностью.
«Романда хочет узнать, может ли она увидеться с вами сегодня, Мать», — сказала стройная Коричневая. Мягко, но в ее голосе слышалась настойчивость.
«Передай ей, что я жду ее в любое время, которое она выберет, дочь моя», — осторожно ответила Эгвейн. Теодрин, не меняя выражения лица, сделала еще один реверанс.
Палатка, которую она использовала как кабинет, когда она пришла, была уже нагрета, а от жаровни исходил аромат розового масла. Зеркальные светильники и настольная лампа были зажжены. Ее распорядок был прекрасно известен. Повесив свой плащ на вешалку в углу, она села за письменный стол, автоматически поймав неустойчивую ножку стула, которая всегда старалась подвернуться. Все, что ей надо было делать — это следовать своему распорядку. Завтра, она сможет объявить о том, что было сделано.
Первая посетительница оказалась абсолютно нежданной, буквально последней женщиной, которую она ожидала увидеть у себя в кабинете. Теодрин была стройной, румяной Коричневой, доманийкой с кожей медного оттенка и упрямым ртом. Однако, она, казалось, всегда была готова улыбаться. Она скользнула по ковру, подойдя так близко, что бахрома ее шали задела письменный стол. Поскольку она сделала официальный реверанс, Эгвейн протянула руку, чтобы она могла поцеловать ее кольцо Великого Змея. На формальность следовало отвечать формальностью.
«Романда хочет узнать, может ли она увидеться с вами сегодня, Мать», — сказала стройная Коричневая. Мягко, но в ее голосе слышалась настойчивость.
«Передай ей, что я жду ее в любое время, которое она выберет, дочь моя», — осторожно ответила Эгвейн. Теодрин, не меняя выражения лица, сделала еще один реверанс.