Под угрозой   ::   Гуревич Георгий

По шоссе, разбрызгивая слякоть, то и дело проносились машины, желтым светом фар буравили туман. Гудки, рокот моторов, бензиновый чад. Привидения у дорог не показываются. Они народ трусливый. Для них шум страшнее, чем для нас тишина.

И куда, думаете вы, спешили эти машины? Все на Крабовую отмель. На берегу плюнуть было некуда, за место у края воды платили три доллара. По воде шлепали бобби в касках, махали своими дубинками. И, конечно, нам первым достались тычки. "Куда лезете, пострелята?" Взрослые любят сюсюкать: "Ах, детство, ах, завидный возраст, ах, беззаботное младенчество!" Попробовали бы они хоть часок нашей завидной жизни: "Поди, подай, принеси, то нельзя, это нельзя!". И каждый тебе указчик, каждый командир, каждый тянется к твоим ушам. А что им задаваться собственно? Сами встали среди ночи, примчались из Фриско, Окленда, Сакраменто, чтобы поглазеть на кровопускание... И туда же, отпихивают маленьких: "Не путайся под ногами!"

Ну и пускай. Им же хуже. Их-то оттеснили от воды, даже с трехдолларовых мест, загнали на косогор к сосновому лесу. А мы с Диком спрятались в трубу. И по той трубе подлезли под эстакаду. Уселись на бревнах, обросших зеленой слизью. Так удобно было там прятаться от всяких бобби. А видно-то как! Не три, тридцать долларов уплатили бы нам за место.

Как раз когда мы вылезли из трубы, завыла сирена. Мы даже струхнули - не нас ли заприметили? Но это был, оказывается, сигнал. Означал: начинается! Только не началось ничего.