Послания себе (Книга 3)   ::   Гомонов Сергей

Стоявший с понуро опущенной повинной головой, оборванный и тощий, Тессетен всем своим видом словно говорил ей: "Ну вот, видишь, чего я добился своим мятежом, сестренка"... Его было жаль, как и того красивого юношу, что стоял по правую руку от него в такой же нищенской хламиде. Царица взглянула на мужа и прочла в его глазах то же самое, что, наверное, хранил и ее взгляд: презрение и мстительное удовлетворение. Ей стало страшно, и она отвернулась.

Их даже не переодели, так и держали на площади у храма, на солнцепеке, словно выставив на посмешище толпы. Зеваки то жалели несчастных, то почти в открытую, с молчаливого одобрения царя, потешались над их жалким положением. Лишь раз в глазах юноши, спутника Тессетена, мелькнула молния, и ее заметила только царица. Заметила и обомлела. Рой мыслей закрутился в голове, а где-то в стороне зазвучал голос мужа, с деланным гневом спросившего управляющего городом Тизэ:

- Что происходит?! Почему вы держите их здесь, эй, как вас там?!

Городская стража склонилась перед правителем, а управляющий ответил:

- Царь мой, они сами так пожелали...

Ал перевел взгляд на Тессетена:

- Сетен, в чем дело?! Ты пренебрегаешь нашим гостеприимством?!

Толпа, любившая своего правителя и видевшая в каждом его движении поступок бога, возмущенно загудела. Сетен коряво опустился на одно колено:

- О, великий царь! - и только Танрэй уловила в его тоне оттенок иронии - но да куда уж Тессетен без желчи?! - Упаси меня мать-Природа пренебречь тобой и твоим радушием...