Матёрый   ::   Донской Сергей Георгиевич

 — Там моя мама…

— А ты здесь, — констатировал мужчина.

— А я здесь. — Она прерывисто вздохнула и почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы.

— Она тебя не любит, твоя мама. — Бритая голова укоризненно покачалась на массивной шее, перехваченной золотым жгутом. — Ей все равно, что с тобой будет. Бросила тебя одну. А сама трахается, наверное.

Ты своим родителям не нужна совсем. Они будут даже рады, если ты пропадёшь.

«Не правда!» — хотела сказать Эллочка, но не сумела и тихонько заплакала, глядя на помутневший мужской силуэт в проёме двери. До неё доносился его голос, фальшиво-ласковый, притворно-озабоченный. Мол, только нехорошие родители способны оставлять маленьких деток в безлюдных местах. Это опасно, очень опасно, да? Ведь одинокой девочке могут запросто оторвать голову и насадить её на палку.

Разве девочка сможет себя защитить? А?

Эллочка машинально мотала или кивала не оторванной пока головой, давая понять, что слова узкоглазого мужчины услышаны, поняты и усвоены. Он закончил свой нравоучительный монолог и внимательно посмотрел на неё:

— Ты меня хорошо слышишь?

— Да, — сказала Эллочка одними губами, помертвевшими и непослушными.

— Молодец. — Бритая голова наклонилась вперёд. — А теперь слушай ещё внимательней. Слушай и запоминай. Передашь своим родителям, чтобы они здесь больше не появлялись. Пусть убираются из посёлка. Навсегда. Вместе с тобой. Иначе…

Хрясь! Мужчина внезапно переломил палку о своё колено.