JК
Медвежатник :: Сухов Евгений
Страница: 47 из 130Савелий напоминал осетра, который, поплавав по многим морям и рекам, возвращается в свой махонький, едва пробивающийся из-под камней ручей, который некогда сумел подарить ему жизнь.
Даже вся великосветская Европа не имела того очарования, которое он находил в маленькой, темной Хитровке. Самые изысканные рестораны не могли ему заменить непритязательных кабаков Хитрова рынка. А барышни Хитровки отдавались с куда большей страстью, чем утонченные парижские гетеры с площади Пигаль.
Однако Савелий не мог не понять, что он уже не тот мальчик — бедовый и пронырливый, что заставлял смеяться над своими шутками весь Хитров рынок. Он оторвался от торговых рядов высоко, как орел, оставивший навсегда отчее гнездо. А шутка с мышью, подброшенной в кадку со сметаной сварливой торговке, теперь вызывала у него только печальную улыбку. Он стал другим.
В этот раз на Хитровку Савелий явился тайно — Парамон Миронович отправил нарочного в дом и просил его прибыть немедля.
Хитров рынок меняться не умел. Как и всегда, площадь окружали старые двухэтажные деревянные дома, больше напоминающие лабиринты, казалось, они были созданы для того, чтобы заманить в глухие закоулки доверчивого купца. Здесь на его глухих улицах затерялась не одна невинно убиенная душа. Хитровка напоминала старуху, которая, однажды одряхлев, стареть уже не умела, только морщины на ее лице становились все глубже, а пигментные пятна все темнее.
Савелий шел не спеша, поглядывая вокруг.
Даже вся великосветская Европа не имела того очарования, которое он находил в маленькой, темной Хитровке. Самые изысканные рестораны не могли ему заменить непритязательных кабаков Хитрова рынка. А барышни Хитровки отдавались с куда большей страстью, чем утонченные парижские гетеры с площади Пигаль.
Однако Савелий не мог не понять, что он уже не тот мальчик — бедовый и пронырливый, что заставлял смеяться над своими шутками весь Хитров рынок. Он оторвался от торговых рядов высоко, как орел, оставивший навсегда отчее гнездо. А шутка с мышью, подброшенной в кадку со сметаной сварливой торговке, теперь вызывала у него только печальную улыбку. Он стал другим.
В этот раз на Хитровку Савелий явился тайно — Парамон Миронович отправил нарочного в дом и просил его прибыть немедля.
Хитров рынок меняться не умел. Как и всегда, площадь окружали старые двухэтажные деревянные дома, больше напоминающие лабиринты, казалось, они были созданы для того, чтобы заманить в глухие закоулки доверчивого купца. Здесь на его глухих улицах затерялась не одна невинно убиенная душа. Хитровка напоминала старуху, которая, однажды одряхлев, стареть уже не умела, только морщины на ее лице становились все глубже, а пигментные пятна все темнее.
Савелий шел не спеша, поглядывая вокруг.