Мент   ::   Константинов Андрей

— Давай, инвестигейтор, — сказал Зверев, отодвинул в сторону водкуи закуску, положил на стол лист бумаги. — Смотри и запоминай.

Около полутора часов бывший опер Александр Зверев инструктировал журналиста Андрея Обнорского. Работалось им легко: Зверев толково излагал, а Обнорский быстро схватывал, вычленяя суть. На свободе, в Питере, ему предстояло заняться тем, что на официальном языке называется оперативно-розыскной деятельностью. Добавим: незаконной. После того как предполагаемые детали (только предполагаемые, наверняка в таких случаях сказать ничего нельзя) были обговорены, Обнорский выучил наизусть два контактных телефона… В случае необходимости он мог бы обратиться за помощью по этим номерам.

…На следующий день он покинул зону. Зверев проводил его до той черты, до которой допускают зэка. В уральском небе сверкало солнце. Лучи падали на металлические лабиринты Красной Утки, нагревали их. Щелкнул электропривод замка… Обнорский последний раз обернулся. Он посмотрел на Зверева темными напряженными глазами. Сашка подмигнул… Удачи тебе, журналист!… И тебе удачи, опер! Держись.

Обнорский вошел в помещение вахты. Снова щелкнул замок. Он уходил на волю.

Зверев оставался сидеть. До конца срока оставалось больше года.

…Всадники остановили своих коней. — Ваш роман прочитали, — заговорил Воланд, поворачиваясь к мастеру, — и сказали только одно, что он, к сожалению, не окончен.

Да, читатель, наш роман не окончен… мы не прощаемся.

Конец второй книги

22.06..2000 Санкт-Петербург