JК
Пыль небес :: Игнатова Наталья Владимировна
Страница: 146 из 493А о том, что в руках Черного существование Лонгви, барон не задумался?
– Я свалю отсюда сразу, как только получу диплом, – сказал Тир, глядя в жуткое серое лицо. – И после этого ноги моей не будет в твоем городе. Это я тебе обещаю. И знаешь что, нелюдь, ты еще пожалеешь об этом обещании.
– Я знаю.
Лонгвиец развернул коня и неспешно поехал прочь от памятника. Прочь от Тира. Который застыл на месте, пытаясь понять: ему не послышалось?
В скованном по рукам и ногам теле, свалившемся ему под ноги, он не сразу опознал Драганского воеводу.
– Пять минут, – бормотал Пардус, взгляд которого наполнялся смертным ужасом, – у тебя есть пять минут, Черный.
Он повторил это трижды, прежде чем Тир велел ему замолчать.
Пять минут – это что, демонстрация баронского чувства юмора? За это время Тир мог попытаться допросить Пардуса, получить от него хоть какую-то информацию о раиминах и о том, что связывало воеводу с Моюмом. А мог – убить с максимальной отдачей.
Вот и выбери, что в данный момент актуальней.
Тир выбрал даже раньше, чем успел сформулировать, из чего, собственно, выбирает.
Пардус умирал долго. Очень-очень долго. А Тир сидел рядом с ним на мостовой и тихо, проникновенно рассказывал воеводе, от чего и как тот умирает. На последних секундах он избавил Пардуса от мучений. Забрал посмертный дар, густо замешенный на боли и страхе. Кажется, он не ошибся насчет колдунов: жизнь Пардуса, как и жизнь Моюма, стоила двух человеческих.
Мертвое тело, искореженное невыносимой мукой, исчезло.
Вот так.
– Я свалю отсюда сразу, как только получу диплом, – сказал Тир, глядя в жуткое серое лицо. – И после этого ноги моей не будет в твоем городе. Это я тебе обещаю. И знаешь что, нелюдь, ты еще пожалеешь об этом обещании.
– Я знаю.
Лонгвиец развернул коня и неспешно поехал прочь от памятника. Прочь от Тира. Который застыл на месте, пытаясь понять: ему не послышалось?
В скованном по рукам и ногам теле, свалившемся ему под ноги, он не сразу опознал Драганского воеводу.
– Пять минут, – бормотал Пардус, взгляд которого наполнялся смертным ужасом, – у тебя есть пять минут, Черный.
Он повторил это трижды, прежде чем Тир велел ему замолчать.
Пять минут – это что, демонстрация баронского чувства юмора? За это время Тир мог попытаться допросить Пардуса, получить от него хоть какую-то информацию о раиминах и о том, что связывало воеводу с Моюмом. А мог – убить с максимальной отдачей.
Вот и выбери, что в данный момент актуальней.
Тир выбрал даже раньше, чем успел сформулировать, из чего, собственно, выбирает.
Пардус умирал долго. Очень-очень долго. А Тир сидел рядом с ним на мостовой и тихо, проникновенно рассказывал воеводе, от чего и как тот умирает. На последних секундах он избавил Пардуса от мучений. Забрал посмертный дар, густо замешенный на боли и страхе. Кажется, он не ошибся насчет колдунов: жизнь Пардуса, как и жизнь Моюма, стоила двух человеческих.
Мертвое тело, искореженное невыносимой мукой, исчезло.
Вот так.