JК
Милое чудовище :: Яковлева Елена Викторовна
Страница: 198 из 261Уселась в автобус и отправилась искать прошлое убитой красавицы, причем, как ей представлялось, непременно темное.
* * *
В интернате для престарелых и инвалидов Муру ждало страшное разочарование. Нет, искомая старушенция там наличествовала, и администрация богоугодного заведения не чинила никаких препятствий самодеятельной следопытке. Беда была в другом: Ефросинья Степановна Калачева, та самая бабка Лики Столетовой, ничего не могла рассказать ни Муре, ни кому-нибудь еще.
— Рассеянный склероз, — со вздохом пояснила такое ее состояние пожилая нянечка, протиравшая тряпкой окна.
От нее же Мура узнала, что несколько дней назад бабку уже посещал товарищ с удостоверением сотрудника МВД и тоже отправился восвояси несолоно хлебавши.
— И давно она такая? — поинтересовалась Мура, косясь на бабулю в белом платочке, дремлющую на скамейке в лучах теплого майского солнышка.
— Давно… Уже года три не в памяти. Да ее внучка сразу спровадила к нам, как только она перестала себя обихаживать. А у нее, у Степановны, жисть была чижелая, так что не удивительно…
— А вы знали ее раньше? — наконец спохватилась Мура.
— А как же, — поведала словоохотливая нянечка, — мы же вместе на фабрике работали, только она на пенсию раньше пошла. Ох и жисть у нее была, ох и жисть… Сама дочку без мужа вырастила — ну, не сложилось у нее там чего-то, — а та дочка тоже дитя нагуляла, да на бабку и бросила. Уехала кудысь на Севера, да там гдей-то и пропала, с тех пор от нее ни слуху ни духу.
* * *
В интернате для престарелых и инвалидов Муру ждало страшное разочарование. Нет, искомая старушенция там наличествовала, и администрация богоугодного заведения не чинила никаких препятствий самодеятельной следопытке. Беда была в другом: Ефросинья Степановна Калачева, та самая бабка Лики Столетовой, ничего не могла рассказать ни Муре, ни кому-нибудь еще.
— Рассеянный склероз, — со вздохом пояснила такое ее состояние пожилая нянечка, протиравшая тряпкой окна.
От нее же Мура узнала, что несколько дней назад бабку уже посещал товарищ с удостоверением сотрудника МВД и тоже отправился восвояси несолоно хлебавши.
— И давно она такая? — поинтересовалась Мура, косясь на бабулю в белом платочке, дремлющую на скамейке в лучах теплого майского солнышка.
— Давно… Уже года три не в памяти. Да ее внучка сразу спровадила к нам, как только она перестала себя обихаживать. А у нее, у Степановны, жисть была чижелая, так что не удивительно…
— А вы знали ее раньше? — наконец спохватилась Мура.
— А как же, — поведала словоохотливая нянечка, — мы же вместе на фабрике работали, только она на пенсию раньше пошла. Ох и жисть у нее была, ох и жисть… Сама дочку без мужа вырастила — ну, не сложилось у нее там чего-то, — а та дочка тоже дитя нагуляла, да на бабку и бросила. Уехала кудысь на Севера, да там гдей-то и пропала, с тех пор от нее ни слуху ни духу.