JК
Седьмой сын :: Кард Орсон Скотт
Страница: 309 из 310Теперь, когда они разработали безопасное и удобное толкование Библии, меньше всего на свете им хотелось бы, чтобы Он еще раз сказал свое слово или чтобы Его властная рука опять стала направлять этот мир».
«Я вижу Его властную руку в рождении несколько лет назад седьмого сына от седьмого сына», сказала она. «Если хочешь, называй это природой, раз уж ты обучался у всех этих философов и волшебников. Я знаю только одно — этот мальчик связан с моей жизнью так же прочно, как если бы мы были рождены из одной утробы».
Следующий вопрос Сказитель не обдумывал заранее, он просто сам собой сорвался с его губ. «Ты рада этому?»
Она посмотрела на него, и в глазах ее была невыразимая печаль. «Не особо», сказала она. И выглядела такой усталой, что Сказитель не смог удержаться, он обошел вокруг стола, встал у ее стула и обнял так, как отец обнимает дочь. Долгое время они провели в неподвижности и он так и не узнал, плакала ли она или продолжала сдерживать слезы. В конце концов она освободилась и опять отвернулась к бухгалтерской книге. Он ушел, ни сказав больше ни слова.
Сказитель не торопясь направился опять в постоялый двор. Было время ужина и ему еще предстояло рассказать много историй и проделать какую-нибудь домашнюю работу, чтобы заработать себе на пропитание. И все же все эти истории блекли перед той историей, которую он не мог рассказать, той историей, конца которой он еще не знал.
«Я вижу Его властную руку в рождении несколько лет назад седьмого сына от седьмого сына», сказала она. «Если хочешь, называй это природой, раз уж ты обучался у всех этих философов и волшебников. Я знаю только одно — этот мальчик связан с моей жизнью так же прочно, как если бы мы были рождены из одной утробы».
Следующий вопрос Сказитель не обдумывал заранее, он просто сам собой сорвался с его губ. «Ты рада этому?»
Она посмотрела на него, и в глазах ее была невыразимая печаль. «Не особо», сказала она. И выглядела такой усталой, что Сказитель не смог удержаться, он обошел вокруг стола, встал у ее стула и обнял так, как отец обнимает дочь. Долгое время они провели в неподвижности и он так и не узнал, плакала ли она или продолжала сдерживать слезы. В конце концов она освободилась и опять отвернулась к бухгалтерской книге. Он ушел, ни сказав больше ни слова.
Сказитель не торопясь направился опять в постоялый двор. Было время ужина и ему еще предстояло рассказать много историй и проделать какую-нибудь домашнюю работу, чтобы заработать себе на пропитание. И все же все эти истории блекли перед той историей, которую он не мог рассказать, той историей, конца которой он еще не знал.