Семь стихий   ::   Щербаков Владимир

Потом когда-нибудь, решил я. А теперь снова соединилось прошлое и настоящее, и я старался не думать о том, что разделяло нас. И возможно, будет еще разделять.

- У меня глаза устали, - сказала Валентина, - солнце как в июле.

Я вспомнил о Янкове. Где он?

- Он уехал, - сообщила она спокойно, - собрался и уехал. Рано утром. Я уже не спала.

- Как? - удивился я. - Неужели?

- Что ж тут удивительного? Ему пора. Он тебе, кажется, записку оставил. А я у тебя могу немного задержаться. До завтра.

- До завтра? - машинально переспросил я. - Ты что, тоже уезжаешь?

- Завтра "Гондвана" уходит. Я жила у тебя три дня, а ты все не приходил и не приходил. Где вы бродили?

- Да уж побродили... всю тайгу облазили. Потом расскажу.

- Когда это потом? Рассказывай уж, будь добр. А то мне в редакции ответили кратко: в экспедиции.

- Сказали, когда я буду?

- Сказали. Только немного ошиблись. И я тебя все ждала...

- Да, я несколько дней от отпуска прихватил... Собственно, самое время угостить тебя завтраком. С твоей стороны невежливо не напомнить мне об этом.

- Прошу тебя, сядь. И рассказывай. Можешь транслятор включить. Вот так. Я пойду на кухню.

Через минуту она вернулась с подносом. За время моего отсутствия она, вероятно, привыкла к кухонному автомату. У меня, честно говоря, чаще всего не ладилось это нехитрое дело, хотя станция уверяла, что автомат исправен. На подносе были два блюдца с пирожными и две чашечки кофе.