Шеврикука, или Любовь к привидению   ::   Орлов Владимир Викторович

Ни на одних флотах нет таких клешей и пряжек, как у нас. И зверь, чувствую, присмирел. Пусть, думаю, недоволен, но привыкнет.

— Ну и где же он теперь? — спросил Свержов.

— Где надо, — сказал Крейсер Грозный.

— Погоди, — сказал Дударев. — А функции он исполнял?

— Исполнял, — кивнул Крейсер Грозный.

— По обмену веществ? Или какие?

— Всякие.

— И что же, были охотницы?

— Были?! — хмыкнул Крейсер Грозный. — Мне от них приходилось скрываться. Особенно как дали сюжеты с нами по телевизору. И в кино. В ихних «Новостях дня». Поначалу-то змей и сам хорохорился, гад оказался ненасытный. Он ведь и смазливый, чешуя блестит, гладкая, оливково-серая, по верху два ряда бурых пятен. А морда! Морда смышленая, ноздри раздутые. Одно слово — удав. Какие только дамы не набивались к нам в подруги!

— А ты предпочитал рабынь?

— Для черноморского моряка нет рабынь! Но такие, я вам скажу, находились охотницы и эгоистки, что ради удовольствия готовы были стать проглоченными и переваренными. Может, прежний змей их бы и переварил, но мой был уже флотский. Рыцарь. Никого не сожрал. А только лелеял. Но жрать был горазд. Волокли ему рыбу, птицу, кроликов, мелких копытных.

— И долго вы куролесили?

— Четыре месяца, — сказал Крейсер Грозный. — Ровно четыре. По просьбам президентов, их жен и дочерей командование разрешило мне быть гостем Латинской Америки. Серега, сказал мне адмирал, постарайся.